больше нравится быть ими, понимаешь? И найдут множество способов, чтобы сделать тебя для этого мягким – таким, каким им нужно.
Я молчал. Посланник оставил серию импульсов, после которых я почувствовал себя в глубокой задумчивости относительно своей жизни. Задумавшись, я спросил посланника:
– Почему второй способ такой бесчувственный?
– Потому что для тебя существует только один способ, как вести себя с людьми – это первый способ. Второй способ ограничивает тебя как личность самостоятельную и независимую. Ты вынужден забыть себя благодаря этому способу и стать чужим даже для себя самого, понимаешь? Ведь ты становишься кем-то другим. Согласись, ведь по большому счету тебе нет дела до людей. Ты их никогда не сможешь в состоянии полностью узнать, кто они и что из себя представляют. Для чего они тебе нужны?
– Ну а как же люди, которым я могу доверять, как мне быть с ними? – посланник одновременно бросил взгляд с моим куда-то выше лба, сказав мне, что это последний вопрос от меня на сегодня, так как дальше нас ждет дело, которое я собирался сделать до его призыва.
– Если в твоей жизни существуют такие люди, то ты должен их научить первому способу, потому что второй способ не годится для жизни настоящей. Если бы кто-нибудь смог действовать исходя из первого способа, он бы наблюдал за тем, как человек, который собрался вить веревки из тебя, был бы подобен дыму для тебя, потому что он разговаривает только сам с собой: себя же обольщает, себя же обманывает.
Твоя задача – лишь дать ему, такому человеку, оказавшемуся перед тобой, на время уверенность, что он все делает правильно, подкидывая ему чувства и объяснения из одной из надетых тобой масок. Если человек, которому ты доверяешь, знает о первом способе, то он станет для тебя твоим другом или кем-то больше, настоящим, живым, – посланник сделал очередь из мысле-импульсов, напоминающих мне и объясняющих о том, как это происходит, и что моя задача – усвоить это и применять. Сделав паузу, посланник сообщил, что после следующего его призыва он объяснит, что значит быть настоящим, живым.
Оставив меня одного на какое-то время наедине со своими мыслями, он сказал, что времени осталось маловато для уроков на сегодня, поэтому мне нужно поспешить со своими перевязками пациентов. Вернувшись в коридор, я пошел в хирургическое отделение, в палату, куда после реанимационной переводят пациентов. Зайдя в палату, поздоровался с пациентом, мужчиной средних лет.
– Здравствуйте, Сергей Борисович, как себя чувствуете? Беспокоят ли вас какие-нибудь боли? – мужчина посмотрел на меня и ответил, что чувствует себя некомфортно и устал, что хотел бы сходить в душ.
Спросив мысленно посланника, что он об этом думает, ответил:
– У людей чудесный организм, он восстанавливается гораздо быстрей, чем, скажем, у животных или других млекопитающих, напоминающих человека. Знал ли ты, что человеческий организм после серьезной операции, или скажем, травмы, нуждается в восстановлении гораздо больше, чем человек, не имеющий травм,
