открыл карту Украины. В полутора сотнях километров от них располагался Кривой Рог – крупный железнодорожный узел. К нему вело множество мелких дорог, которые вряд ли серьёзно контролировались. Но и рейсовых автобусов там обычно тоже немного.
– Значит, доедем до Кривого Рога, а дальше придётся порознь. Попытайся на электричках, с пересадками – это дольше, но надёжней. Ага?
Снежана молчала, понимая, что скоро они расстанутся и больше никогда не увидятся. Она лежала и думала, что вот сейчас надо запомнить голос и интонации Алексея, его прикосновения, эти счастливые минуты, эти запахи и эмоции до мелочей, сложить их все в сокровенный узелок. А потом доставать из укромного уголка памяти, перебирать по частичкам и проживать всё это опять.
– Надо ехать, Снежок, – прошептал он, нежно цепляя губами её ушко. – Пора!
Собрались довольно быстро. Славка, ещё сонный, от завтрака отказался. Снежана завернула бутерброды, а чай налила в походную флягу и сунула её в вещи, чтобы дольше сохранилось тепло.
Дежурная, заслышав шаги по коридору, сползла с дивана и включила свет.
– Та шо ж вы никак не угомонитесь? – удивилась она, узнав ночных гостей. – Куда в такую рань – начало ж пятого.
– На поезд бы не опоздать, – ответил Свиридов и добавил на случай, если кто-то поинтересуется: – До Запорожья далеко?
– Может, километров шестьдесят, – неопределённо прикинула женщина, доставая регистрационную книгу.
Он положил на затёртый кондуит пятидесятидолларовую купюру:
– Зачем разводить бюрократию? И мне квитанция не нужна. Возьмите – и спасибо за гостеприимство!
Дежурная не стала возражать, порадовавшись упавшей с неба щедрости.
– Ну, доброй вам дороги! Заезжайте ещё. У нас, сами видите, тепло, бельё чистое, вода горячая…
– На обратном пути, обязательно, – кивал Свиридов, прикрывая от её глаз Снежану и Славика.
На крыльце он снял с головы Снежаны беретик и бросил в урну.
– Кто сейчас это носит? Тебя за километр видно в толпе.
«Таврия» долго не заводилась, простуженно кашляла и глохла, но всё-таки ожила и послушно покатила туда, куда её направили.
* * *
…Автоматная очередь прошла совсем рядом с окном кабинета начштаба. Она была такой внезапной и громкой, что Коринь моментально слетел с кресла на пол, словно целились точно в него. Истошные крики, грохот вспыхнувшей стрельбы и гранатных разрывов оглушили его и ввергли в панику. Один из взрывов потряс соседний кабинет и сшиб портрет президента со стены.
Майор Коринь совсем не таким представлял своё первое боевое крещение. Конечно, он считал себя «фронтовым» офицером, прослужив полгода под Луганском. Но это было тогда, когда украинской армии противостояли лишь полувоенные формирования марионеточной «Луганской Народной Республики». К тому же Коринь командовал артиллерийским подразделением в десяти километрах от линии боевого соприкосновения, обстреливая ближний городок и
