если бы не хищный оскал пожелтевших зубов, не знавших гигиены.
– Здорово, земеля! У тебя что, жопа приклеилась? Иди сюда, родной!
Свиридов вышел из машины.
– Добрый день!
Ярик хлопнул ладонью по автомату и укоризненно поморщился.
– Ответ неверный, и минус сто тебе в карму. Ну-ка, ещё раз. Слава героям!
Кровь ударила в голову журналиста. Он с отчаянием подумал, что чувствовал себя гораздо уверенней, если бы имел в кармане хотя бы перочинный ножик. Однако пришлось лишь радушно развести руками.
– Какой базар, хлопцы, вы все герои! Спасибо большое за подвиг. Если б не вы…
– Ладно, ладно, – нетерпеливо отмахнулся Ярик, вылезая из «тойоты». – Кто такой, куда едешь, что везёшь?
Танцор подошёл, молча вытащил ключ зажигания и направился к багажнику.
– Местный я, Михайло Волощук, – представился Свиридов первым, пришедшим на ум, именем. – Подрабатываю извозом – от границы до Запорожья и обратно. Еду, вот… за клиентами.
– И откуда «еду»?
– Из дома.
– Из до-ома? Та ты шо! – Ярик расхохотался. Он подошёл и театрально подбоченился: – Есть у нас, сомнение, фраер, что ты стукачок будешь. Нехорошо обманывать. Нехорошо… А не твой ли белый «жигуль» сейчас нарезал от Васильевки, сука тыловая? Там твой дом? – Его глазки зло сузились в щёлочки. – Оружие, наркотики, валюта?
– Да откуда, что вы, в натуре!
– Документы!
В это время взбодрившийся Танцор старательно ковырялся в багажнике.
– Ярик, глянь сюда!
Он вытащил уже раскрытую сумку с продуктами. Сбоку торчал цветастый китайский термос, тут же вперемежку лежали пакеты с сыром и яйцами, пачка печенья, палка колбасы, упаковки с бужениной, кефир, детское питание…
Но первым к поклаже подтянулся Палай, до этого дремавший в кузове.
– Дай, я побачу! – он бесцеремонно отпихнул широким пузом щуплого сержанта и потянулся за колбасой.
– А по рогам – не?! – взвился Танцор. – Шаг назад, рядовой! Разделю провиант, потом набьёшь брюхо. Нах отсюда!
Могучий Палай знал, что может одним ударом вышибить дух из этого дохляка. Но, сейчас Танцор был старшим в группе, поэтому трогать его – себе дороже. К тому же отморозок Ярик за земляка вступится. Палай ненавидел русских, считал их затаившимися «москалями», хотя воевали они отменно. Толстяк сжал кулаки и зло посмотрел на сержанта, напоминавшего оскалившегося лисёнка.
– Докуме-енты! – нараспев повторил Ярик. Брехливый водитель начинал ему сильно не нравиться.
– Нету их. Пропали при обстреле, – потупился Свиридов.
Он догадался, что это их броневичок он видел на горизонте полчаса назад. Значит, надо было плести легенду, исходя из этого.
– Если честно, я из Мелитополя. Хотел выехать с оккупированной территории –
