обхаживал свою жену… а попозжА через ТЕ ЖЕ задние двери вышел с другой, заманил ее в ТОТ ЖЕ угол, где грузчик с посудомойкой усугублялись, да и стал ТАК ЖЕ лапать да прихрюкивать. Поднял ей юбку, а там… трусики в кружавчиках. Посудомойке о таких только мечтать.
А разница-то в чем? Да нет ЕЕ, разницы-то. Только что ЕНТИ – с виду уважаемые господа, да в солидном прикиде, со шлейфом дорогого парфюма.
Это мы, коты, – и по помойкам, и по подвалам, да и вообще где придется. Мы же не люди. Мы живем инстинктами, приземленно, низменно, а человек – думающее существо, ОН выше всего живого на земле.
А что получается? Что грузчик, что депутат. А все одно – только под юбку и норовят. Суть их – кошачья…
А получается, как говорила Лили, что стандарты отношений определяет уровень понимания. А понимание оформляется суммарно: от семьи, от общения, от самого себя. Научили уважать – будешь уважать! Научили унижать – будешь унижать!
Насмотрелся я на все эти пакости у ресторанной помойки… и побежал в поисках СВОЕЙ кошачьей любви. Да чуть ноги унес от накинувшихся на меня остервенелых котов, преследовавших рыжую кошку. Подрали они меня. Нашел чердак. Отлежался. Начал спускаться, да решил передохнуть на коврике. Уж очень мне этот коврик понравился – чистый, без кошачьих следов и собачьих запахов.
Я и не знал, и не гадал, что на этом коврике и закончится моя бродяжья жизнь.
Правда, я все же пожелал этому гаду-грузчику, который палкой меня огрел, что в следующую жизнь он вернется мышью!»
Глава третья
Наступило утро следующего дня. В окошко стыдливо заглядывала серая пасмурность.
Алла просыпалась. Ее пробуждение было спокойным. Ни серость за окном, ни промозглость эмоций пережитого не нарушили ее уверенность возвращения к себе. Участие Семена помогло сбалансировать и уравновесить настроение. Семен – настоящий друг. С ним не надо вытаптывать слова, он понимал ее с полуслога, с полубуквы.
Алла поднялась с постели и прошла на кухню. На подоконнике сидел Бадди и смотрел в окно, будто высматривал грусть своей прежней жизни.
– Бадди! – воскликнула Алла. Она очень обрадовалась живому, пусть не говорящему, но теплому существу с осмысленным взглядом.
– И откуда у тебя такие умные синие глаза! – Алла взяла Бадди на руки, прижала к себе и почувствовала, как он ее согревает изнутри.
– Ну-ка, пойдем посмотрим, как ты справился со своими потребностями, – она подошла к пеленке, которая лежала в кладовой для естественных нужд Бадди. И каково было ее удивление, когда на пеленке были следы и по одной, и по другой нужде.
– Да ты какой умница! С первого раза – и только на пеленку! Да ты у меня королевских кровей! Порода! С сапфировыми глазами! – восторг подпрыгивал внутри Аллы, и она почувствовала, что они с Бадди так нужны друг другу.
«Да…это Лили меня приучила все свое оставлять в отведенном для меня месте. Я знал, что тебе понравится…Ты
