Барон по ведомой только ему причине быстро проникся идеей взять с собой экипаж. Неужто собирался ехать в нем, в то время как остальные члены группы будут безустанно вытаптывать ногами пыль помонтских дорог? Верго становилось дурно от одной только мысли о ожидающей Голдберга тряске. Сам бы он не согласился ехать в карете по местному бездорожью даже за деньги (хотя смотря конечно за какие).
Стоящий в шаге от экипажа довольный лакей наблюдал за заваренной кашей, о его довольстве свидетельствовала не только дурацкая натянутая ухмылка, но и неистовое кивание головы, что сопровождало каждое сказанное Голдбергом слово. Нужно было отдать парню должное – будучи на голову ниже Остина и выглядя скорее, как несчастный мальчик для битья, чем гордый слуга будущего князя, он смело держался, находя в себе достаточно мужества чтобы пререкаться со столь грозным главой наемников. Воистину, внешность бывает обманчивой.
Остин гнул свою линию порядка десяти минут, но поспешно исчерпав все свои доводы и утратив всякую надежду образумить Голдберга, махнул рукой:
– Да чтоб эту гробовозку черти побрали! Тащите ее, если охота. Но в первой же яме где она застрянет, она и останется. Никто ее вытаскивать не будет.
– Чудно. Вот видите, и все довольны, – будто насмехаясь пропыхтел Голдберг. Он определенно не был удивлен исходом. Человек его профессии без сомнений лучше других знал избитую истину – кто платит, тот и музыку заказывает. Ему оставалось только и всего что добавить – «и зачем весь этот цирк было устраивать?» Но все же Барон промолчал.
С трудом согласившись на сопровождение экипажа, Остин все же потребовал разгрузить жука, сняв избыток провианта и большую часть упакованных одеяний наследника, и в этом вопросе он уже на шел на уступки.
Когда требование было выполнено и усы воспрянувшего не только духом, но и всеми своими лапами, хитинового гиганта радостно возвышались над его головой, группа таки отправилась в путь. Верго не видел, чтобы кто-то садился в карету, но приметив уверенность и спокойствие окружающих предполагал, что наследник уже находиться внутри. Риганец же даже не соизволил выйти из особняка, хмуро выглядывая из красиво декорированного, старинного оконного проема. Сложно было представить, что можно оттуда разглядеть сквозь столь густой туман.
Чем дальше импровизированный отряд отдалялся от скрытого в лесах поселения, тем больше мелких капель покрывало панцирь вьючного насекомого. Полупрозрачная дымка не только раздражающе ограничивала обзор, но и пропитывала собой одежды путников. Кафтан Верго довольно быстро увлажнился, в то время как россыпь крохотных капелек уже покрывала его безрадостное лицо. Вначале он пытался протирать лоб рукавом, но вскоре бросив эту затею, заметив, что только размазывает воду насквозь промокшей тканью. Забавно, но эта проблема не беспокоила его по пути в поместье, из чего можно было сделать вывод что туман тогда лишь набирал обороты.
Стоило их
