ушах стучала кровь, сердце бешено прыгало в грудной клетке.
Осторожно подняв фонарик, Стас снова направил пятно света на страшный силуэт. «Фигура» оказалась пятном сырости на бетонной стене фундамента.
Петров ещё раз тихо выругался. Все потихоньку приходили в себя. То у одного, то у другого вырывались нервные смешки:
– Совсем уже! Пятна испугались…
– Да оно реально на человека похоже.
Мальчишки будто оправдывались друг перед другом.
– Ты что, фонарик нормально держать не можешь?! – набросилась на Стаса порядком струхнувшая Машка.
– Чего пристала?! – огрызнулся тот. – Бери свой и держи как хочешь!
В этот раз Машка решила не связываться, только пробурчала под нос что-то про кривые руки.
Рядом со стеной, так напугавшей ребят, россыпью лежали гвоздики и стояла лампадка с погасшей свечой. Никакой крови не было. Зато вокруг искрился ранний лёд, отражавший фигуры испуганных школьников. В его чёрной глубине проступали очертания строительного мусора, старых сломанных игрушек и какого-то тряпья. И казалось, вот-вот оттуда что-то всплывёт. Может, чья-то рука притронется с той стороны к зеркальной глади. Аня дёрнулась, как от удара током, и отвернулась.
«Прости, Никонов. Зря мы это. Правда, извини».
– Да тут каток можно открывать! – Стас повозил носком сапога по гладкой поверхности.
– А почему лёд не потрескался, когда… ну, когда Сашок упал? – выглянул из-за спины Стаса Андрей Черных.
Стас оглядел ровную гладь:
– Может, льда ещё не было. Вон вчера как подморозило. Ну, всё. Ничего интересного тут больше нет. Надо будет днём наверх слазить, посмотреть.
– Ага, и закончить как Никонов, – ухмыльнулся Лёва, отомстив за обиду, нанесённую его самолюбию. – На фига туда лезть? Сказали же, что это несчастный случай.
– Да может, он просто не знает, что искать, – возразил Стас. – Всё, пошли уже.
Компания развернулась и направилась к выходу со стройки.
– А может… залезем сейчас? – предложил Мишка.
– Да пожалуйста, – милостиво разрешил Стас. – А я лучше при свете. Поскользнуться в темноте – как нечего делать. Я за Саньком следом не собираюсь.
Авторитет у Стаса был непререкаемый. Никому даже в голову не пришло обвинить его в трусости. Аня так вообще радовалась возможности уйти с тёмной заброшенной стройки. Обратно шагать было веселее, хотя сердце всё ещё колотилось, как у пойманной птицы. Время от времени она вздрагивала, пугаясь странных очертаний в темноте – хотя, наверное, это был просто строительный мусор.
За территорией разрушки сразу стало спокойнее. Расставшись с компанией одноклассников, девочки принялись преувеличенно весело шутить. Нервный смех то и дело выдавал недавний испуг, но теперь все страхи казались просто глупыми. Подружкам было о чём поболтать, поэтому Аня сильно задержалась с прогулки.
Дома
