вверх из автомата. Курсанты, как червяки, ползли по мокрой земле.
– Ниже, ниже, голову опустите, – сказал строгим голосом Макаров. Начальник курса стрелял холостыми патронами. Все это делалось, чтобы приблизить вылазку к боевой обстановке. Командиры взводов, вытащив из своих подсумков дымовые шашки, выдергивали чеку и кидали в траву. Шашек было так много, что от дыма ничего не было видно. Он так быстро укутал всю ближайшую местность и самих курсантов, что не было видно, где находятся начальник курса и офицеры, только по шуму перезарядки автомата и выстрелов вверх можно было догадываться об их расположении.
– Курс, газовая атака, надеть всем противогазы! – сказал начальник курса.
– Быстрей, быстрей.
– Товарищ майор, товарищ майор, – сказал один курсант через несколько секунд, подняв руку. – Разрешите обратиться!
– Что случилось? – Курсанта еле можно было различить в дыму.
– У меня противогаз очень мал, не могу его надеть. – Он встал на ноги и показал это наглядно. И действительно, противогаз на курсанта оказался очень мал. Его голова была слишком большой.
– Товарищ майор, на такую голову нет противогазов, только вещмешок! – с усмешкой сказал Куразовский. Все загалдели и засмеялись.
Инвер Куразовский был старшим группы с первого дня. Он попал в глубинку России из Новороссийска. И вопрос о том, как он попал сюда, задавал каждый, кто его хорошо знал. Куразовский всегда был отзывчивым, веселым, любил подшучивать и посмеяться, в любой момент мог помочь своим, не бросал в трудную минуту. Но не любил бегать.
– Так, тихо, товарищи курсанты, новая команда! Ваш товарищ отравился газами, нужно срочно его отнести в штаб и в дальнейшем оказать медицинскую помощь! Итак, пойдут… Ты, ты и ты… – говорил начальник курса, перешагивая через лежащих курсантов и пиная по ногам тех, кто будет выполнять приказ. Этими беднягами оказались Константин Ткачев, Николай Морозов и Сергей Чуклинов.
– Кого пнул по ногам, встать! Куразовский, встать! Ты тоже пойдешь… Понесешь его на себе! И с вами пойдет Майор Макаров!
– Татуев, почему не надел мешок? – спросил Куразовский, подшучивая над ним.
Татуев был родом из города Кабардино-Балкарии и по-русски говорил очень плохо. Телосложение его было нестандартным: большая голова, руки длинные и тонкие с большими пальцами.
Инвер назвал его руки отбивами. Когда поутру отбивали кровати, Куразовский любил повторять товарищу:
– Э-э, Татуев! У тебя руки, как отбивы! Повезло тебе…
Татуев не любил, когда над ним подшучивали, и всегда бегал за ним, и называл на своем языке матерными словами.
– Ну, что, как его тащить? – спросил Чуклинов у Макарова.
– Сейчас все покажу и научу. – Макаров вытащил из своего рюкзака кусок плотной ткани, который послужил
