четыре дня, были похожи один на другой. Утром – поле, вечером —дискотека, на которую ходили втроем. После, Гоша провожал Олю до дома, где они несколько часов обнимались на скамейке. Вскоре наступило первое сентября, выпало оно на субботу. Накануне вечером, прикрепленный к ним преподаватель объявил, что «городские» могут съездить домой. Поэтому с утра вся троица, собрав вещи, уехала на рейсовом автобусе. Никто не горел желанием возвращаться и еще месяц провести в поле, но только у Гоши был план. По приезду, он сразу же пришел к своему тренеру и, дав честное пионерское, что будет тренироваться три раза в день, попросил написать освобождение. Получив напечатанную бумажку, что он якобы в понедельник вечером отправляется на месячные тренировочные сборы, отнес ее декану. Прочтя содержимое, тот подписал ее со словами: «Достойно отстаивай честь нашего института! Удачи». Встал из-за стола и пожал Гоше руку.
Драка на дискотеке и первый Секс
Сентябрьский вечер пятницы выдался не очень теплым. Осень только началась, но едва солнце садилось за горизонт, без куртки становилось уже прохладно. Тем более, Гоше нравилась его обновка, хоть и была сшита из грубой кожи, но это являлось скорее плюсом, чем минусом. Ведь редкий день проходил без какого-либо инцидента. Единственное, за что он действительно переживал, так это за только купленные на барахолке «Пирамиды». За эти светло-голубые джинсы он выложил три с половиной сотни и очень не хотел их замарать.
В свои восемнадцать, он гордился тем, что в отличие от многих сверстников, смог сам заработать, и на куртку и на джинсы. Правда, поло с крокодилом на кармане одолжил, у друга Вани, а адиковские кроссовки выдали еще во время учебы в физкультурном техникуме. Но прикид был достойный и во всем этом великолепии, он с друзьями отправился в дом офицеров.
Возле входа собралась приличная толпа, делившаяся на две группы. Первую составляли местные из центра, с которыми общались борцы. Вторую – курсанты, находящегося в городе, военного училища. Обе друг друга недолюбливали, но старались держать перемирие, нарушаемое иногда по вине той или иной стороны. Поздоровавшись с пацанами, Гоша направился на второй этаж. «Только ветер буйный поет за кормой. Чио-Чио-Сан, я хочу быть с тобой…», – неслось из колонок. Место возле сцены, привычно было полупустым, так как неофициально числилось за местными, которых пока было не много. Разве что, образовав небольшой круг, танцевали девчонки, среди которых Гоша разглядел Олю.
– О, привет, а ты почему не на картошке? – спросило она.
– Ну как же я без тебя целый месяц буду? – прошептал ей на ушко, слегка приобняв.
Вечер был в самом разгаре. Гоша танцевал с Олей медляк. Антоха сидел на скамейке между двух девчонок, обнимая их за плечи, попутно решая, которая ему больше нравится. Тима в это время пошел приглашать на танец понравившуюся ему девушку. Едва открыл рот, как сзади его кто-то взял за руку. Обернувшись, он увидел
