тем более попавшихся, на последней развилке американской истории. Может, Виктор и не знает «Акта о безопасности и стабильности в период подготовки к столкновению» наизусть, но суть он уловил.
– Сегодня мне требуется от вас совсем небольшая помощь, мистер Франс. Просто немного информации.
Франс в изнеможении выдыхает «Ох-ох-ох!» и тут же, как я и ожидал, дает задний ход:
– Ну хорошо, ладно. Так что за дело?
– Вы ведь разбираетесь в машинах?
– Да, конечно. Слушайте, детектив, вам что, нужно шины подкачать?
– Нет, спасибо. В последние недели люди начали модифицировать двигатели под органическое горючее.
– Кроме шуток? Вы цены на бензин видели?
Он шумно откашливается и сплевывает.
– Я ищу машину с такой модификацией. Красный грузовик среднего размера, «форд». На борту нарисован американский флаг. Как думаете, вам это по силам?
– Возможно. А если нет?
Я не отвечаю. Ответа не требуется, Франс сам знает.
С точки зрения правоохранительных органов, ярче всего действие астероида проявилось в пике наркомании и связанных с ней преступлений, во взлетевшем до небес спросе на все виды наркотиков – опиатов, экстази, метамфетамина, кокаина. В маленьких городках и сонных пригородах, на фермах – повсюду. Даже в таких приличных местах, как Конкорд, где прежде не было серьезных проблем с наркоманами. Федеральные власти, летом и осенью потыкавшись так и сяк, остановились на строгом и бескомпромиссном соблюдении закона. «Акт о безопасности» отменил право на хабеас корпус и прочие гражданские права для подозреваемых в импорте, обработке, выращивании и распространении любых видов запрещенных веществ. Такие меры сочли необходимыми для предотвращения насильственных преступлений, сохранения стабильности и поощрения производящей экономики в оставшееся до столкновения время.
Лично я знаю текст «Акта» наизусть.
– Хорошо, хорошо, – говорит Франс, – выясню, кто водит этот грузовик. Дайте мне неделю.
– Рад бы, но не могу, Виктор. Позвоню завтра.
– Завтра? – Он преувеличенно шумно вздыхает. – Гад же вы!
Шутка в том, что травка – единственное исключение. Марихуану узаконили в тщетной пока попытке сбить спрос на более жесткие и общественно опасные наркотики. А Виктора я поймал всего с пятью граммами марихуаны, это количество вполне можно было бы оправдать хранением для личных нужд. Если бы он не попытался продать ее мне, когда я субботним вечером возвращался после ужина в «Сомерсет». Арест в подобных обстоятельствах предоставлялся на усмотрение патрульного, и в случае Франса я счел нужным воздержаться. Но на определенных условиях.
Я мог бы засадить его на шесть месяцев по статье шестой, и он это знает, поэтому испускает протяжный, шершавый вздох. Шесть месяцев – большой срок, когда это все, что вам осталось.
– Знаете, многие копы бросают службу, – намекает Франс. – Перебираются
