Зубы выбивали дробь. Меня колотило, а лицо напротив пылало.
Я пошла сразу в свою комнату, обойдя стороной зал, где перед выходным собирались девушки, чтобы обсудить предстоящий выход в деревню. Мне было не до них. Хотелось только поскорее забраться в постель и согревшись заснуть.
До деревни нам предстоял пеший путь в десяток километров. В прошлые разы мы бы вышли задолго до рассвета, как, обычно взяв все свои сбережения и вышивку, которую могли бы продать или обменять в деревенских лавках, но в этот раз нас ожидал сюрприз. Конюший вывел белоснежных коней с блестящей на свету серебристой гривой. Молчаливые слуги запрягли нам несколько повозок – и поэтому в деревню мы попали все как одна, удобно устроившись в повозках и наслаждаясь открытым просторов, холодным бодрящим воздухом и сменой обстановки.
По календарю завтра был бал и Сочельник. Гертруда завтра после обеда была свободна на целых три дня. Она то и рассказала о деревенских мероприятиях, также дала несколько дельных советов, где лучше сбыть свои рукоделия и у кого продаются самые вкусные печеные яблоки и карамельные леденцы.
Нас доставили до границы владений Мистрис, оканчивающихся широким замерзшим озером. Высадили, и строго настрого наказали прибыть сюда же когда солнце сядет за горизонт.
Мы шли гурьбой, державшись за ручки по обледенелой тропе посыпанной песком и солью, добрались до моста. За ним уже виднелись покатые крыши одноэтажных домов. Из печных труд в небо уходил сизый дым. Пусть ещё отдалённо до нас доносились голоса, шум и заливистый детский смех. На засыпанных снегом яблонях ворковали снегири, поглядывая на нас. Чем ближе мы подходили к деревне, тем сильнее поднималось моё настроение. От людских голосов, птичьего щебета, непривычных, но знакомых запахов сердце в моей груди пело.
Многие в деревне посматривали на нас косо. Некоторые, наоборот, в основном торговцы улыбались, видно по одежде зная, кто мы такие и что пришли сюда не с пустыми руками. Почти все девчонки разделились и то и дело бегали по лавкам в поисках кружев, бисера, пуговиц и бус, а также всяких дамских штучек в виде помады и румян для бала. Мне же захотелось сладких леденцов на палочке и горячих булочек, и поменяв кое-что из вышитого на деньги я первым делом направилась в сторону запахов.
Рынок был квадратным, окружённым лавочками и магазинчиками, двери которых были украшены еловыми венками с красными бантиками и колокольчиками. На сцене выступал кукольный театр. И подле неё копошилась уйма детей. Мне тоже было интересно – и я остановилась. Деревянная куколка в пышном платье точно живая танцевала на сцене и то и дело прихорашивалась не в силах выбрать наряды из огромного ассортимента на длинной вешалке. Другая куколка с чепчиком и в строгой одежде женским писклявым голосом выдавала ей цветастые комплименты и всё пыталась припудрить первой куколке носик. Наверное, это была какая-то сказка, про дочку казначея и её богатых ухажёров, которым чтобы понравиться нужно строить глазки и томно вздыхать. А куколка девушка- красотка в платье, судя по всему, мечтала
