нам скооперироваться…
Владимир Вениаминович улыбнулся.
– Дело не в рассудительности, Жора. Просто Андрей – хороший человек, который не может спасаться сам, бросив в беде близких. Надвигающиеся перемены он воспринимает именно как катастрофу. И хочет защитить тех, кто ему так или иначе дорог. А мы с тобой попали в это число.
Владимир Вениаминович хлопнул ладонью по сиденью. Соскучившийся Жека воспринял хлопок, как сигнал. Он тут же запрыгнул к хозяину и попытался дотянуться мокрым языком до хозяйского носа.
– Пошёл прочь! – грозно пробасил Владимир Вениаминович, отпихивая пса.
Жека обиженно тявкнул и соскочил на пол.
Георгий Петрович рассеянно потянул из кармана пачку папирос. Вынул папиросу, сунул её в рот. Похлопал себя по карманам в поисках спичек. Потом опомнился, взглянул на друга и вынул папиросу изо рта.
– Да кури уже! – махнул рукой Владимир Вениаминович. – Окно откроем, проветрим.
В подтверждение своих слов он поднялся на ноги и дёрнул вверх створку длинной форточки, вдавив кнопки на ручках. В купе ворвался холодный октябрьский ветер. Ритмичный стук колёс стал громче, и даже покачивание вагона ощутилось отчётливо.
Привычным движением пальцев Георгий Петрович смял мундштук папиросы и закурил. В горле запершило – слишком много папирос он выкурил за последние сутки. Но дым успокоил, позволил соображать яснее.
– Да, Володя, ты был прав, когда сказал, что нам нужно только подождать, – кивнул генерал. – В который раз поражаюсь твоему умению читать людей.
– Это наука, – дёрнул плечом Владимир Вениаминович. – Точно такая же, как и все другие науки.
– Так что мы будем делать? – спросил Георгий Петрович.
– Помогать, – ответил психотерапевт. – По мере сил помогать Андрею и ждать. Собирать информацию. Играть не вслепую, а с полным пониманием ситуации.
В дверь купе властно постучали.
Владимир Вениаминович мгновенно обернулся на стук. Лицо его стало жёстким, настороженным.
Стук повторился.
Помедлив секунду, Беглов повернул ручку защёлки.
В коридоре стоял проводник.
– Что же вы делаете, товарищи? – укоризненно сказал он. – В купе курить не положено! Дым на весь вагон! Немедленно прекратите это, или…
Жека повернул голову и звонко тявкнул на проводника. Проводник запнулся, набирая в грудь воздуха.
Но тут Владимир Вениаминович достал из кармана красную книжечку удостоверения и махнул ею перед собой.
Лицо проводника побледнело, глаза расширились и дёрнулись в сторону, словно две пойманные мыши.
– Товарищ… э-э-э… товарищ… – забормотал он.
– Принесите, пожалуйста, чаю, – мягко сказал ему Владимир Вениаминович. – Только с сахаром. И пепельницу.
– Сейчас! – облегчённо выдохнул проводник, повернулся и исчез.
Через
