кол в его руках и припустился убегать. Братиша решил всё же догнать нечисть и воткнуть в неё кол и погнался за медведем. Но потом заметил, что медведь бежит, уж как-то не по-медвежьи, а больше по-человечьи, вот и не стал его догонять. А, сегодня Братиша с утра пришел ко мне и говорит… ну, то, что Тур балует и озорничает ничего, это он Братиша потерпит. Но то, что он обращается в зверей, да на празднике в честь Бога Велеса, пугает людей, это не хорошо… Потому как мужики не ведая, что это ни нечисть, а сын правителя могут его изловить и проучить.
– Ах, шатун, он такой, – отозвался Святозар, рассердившись не на шутку так, что голос его гневливо дрогнул и лицо исказилось от волнения. – Да, как он посмел… Ох! же я ему устрою… вот же оболтус… оболтус… – и он порывисто снял с табурета больную ногу подавшись весь вперед, словно собираясь не мешкая направиться к брату в покои.
– Сынок, ты, чего? – беспокойно поспрашал правитель, увидев, как покраснел наследник.
– Да, как же чего, отец… – взволнованно произнес Святозар. – Приходит, на днях ко мне Тур и говорит: «Брат, погляди шкура совсем плохая, совсем облезла, даже магия доброжила не помогает». Ну, я у него и спросил: «А я то тут причем?» А он, отец, отвечает, что ему де доброжил сказал, что я знаю заговор, который прочитав и надев даже негодную шкуру, можно стать не отличимым от зверя. «Святозар, скажи мне этот заговор, скажи. Стыдно, брат в этой шкуре перед девами выходить», – просил он меня. Но разве я думал, отец, что он вот так чудить начнет.
– Ну, ничего, ничего, мальчик мой, – заметил правитель, спокойным голосом, стараясь остудить разгоряченного Святозара. – Ты только не тревожься, да ногу протяни к огню.
– Отец, а где он сейчас? – спросил Святозар, да как и велел правитель положил ногу на табурет, немного поморщившись.
– Чего у тебя нога разболелась? – отвечая вопросом на вопрос, молвил правитель.
– Нет, нет, отец, нога не болит, это я рассержен очень на Тура, – добавил наследник и торопливо качнул головой желая успокоить Ярила.
– А, ну, хорошо, что не болит, – вздохнув, протянул правитель. Он сызнова поднялся с сиденья, взял кочергу, приткнутую к стене, да загнутым ее концом перевернул внутри левого камина полена не желающие разгораться. – Я бы тоже хотел его увидеть, сынок. Утром, как только ушел Братиша, я послал к нему Осьмушу. Тот погодя пришел, говорит, что не добудился, спит мол. Я послал Осьмушу в обед, он вернувшись, доложил, что не добудился, спит. Ну, а к вечеру я пошел сам. Да только его шалопая и след уже простыл. Я в коридоре встретил Осьмушу, спрашиваю, где Тур, а он плечами пожимает, не ведаю мол, наверно на гулянье уехал.
– То же мне, отец, нашел, кого посылать за Туром… Осьмушу….Он же хоть и слуга Тура, а такой же шалопай…, – негодующе пробухтел Святозар и как допрежь того правитель, крепко обхватил пальцами покатые края ручек на своем сиденье. –
