выскочили на улицу, а я замешкалась, неудобно как-то принимать приглашение на завтрак от полузнакомых людей, когда сама ты ничего не можешь добавить к трапезе. В дверь заглянул Серега и весело крикнул:
– С добрым утром, Аннушка! Иди скорее, чай стынет. Кружки не забудь!
– Приходи, приходи, кончай стесняться. По-добрососедски позавтракаем, Санек у нас птичка ранняя, за хлебушком сгонял поутру. Чаю попьем и на пляж, – заливался соловьем мужчина.
Я поставила на стол наши чашки, куда Ксения сразу налила кипятка и бросила пакетики чая. Может, для южан это было привычно, но москвичей такое радушие удивляло.
Тася пристроилась рядом с Ксенией, Дениска рядом с Варей, дочкой Сереги. За вчерашний день дети явно нашли общий язык. Я села напротив мужчин, и прихлебывая горячий чай, украдкой их рассматривала. Они были совершенно разные. Серега некрупный, худощавый, но лицо красивое. Интересный мужчина, такие нравятся женщинам. Длинная светлая челка зачесана назад, взгляд хитрый, сразу видно, что мужик "себе на уме". Я бы такому не доверяла. И смотрит на меня маслянисто, обволакивающе, словно примеривается, где бы укусить этот лакомый кусочек.
Санек другой – похож на сумрачного медведя. Он крупнее друга, накаченный, смуглый; черные, как смоль, короткие встопорщенные волосы, и глаза, как маслины. Южный тип мужчин. Если Серега весь светится: улыбается, крутится, трещит без умолку, Саня сидит молча, нахохлившись, смотрит исподлобья. Даже странно, что вчера именно он ко мне подошел первым.
Поев, я поблагодарила, и поднялась со словами, что нужно захватить кошелек, продукты на обратном пути купить.
– И не думайте, – подал голос Саня, – на пляж деньги лучше не брать – утащат. Пообедаем в кафе, а продукты на обратном пути купим, когда подругу вашу навещать поедем.
Так просто это было сказано, как будто мы все заранее обговорили. А ведь я даже не собиралась его об этом просить, считая такую просьбу наглостью с моей стороны. Но отказываться не стала, я по-прежнему не знала, где здесь можно взять такси.
Когда мы гурьбой выходили из кемпинга, я увидела бабу Зину, сидевшую с отрешенным видом на скамеечке у домика коменданта, и кое-что вспомнила:
– Доброе утро! У Даши и ее сына сальмонеллез. Вы выкинули жареную рыбу, которую забрали из их комнаты?
– Если бы! – печально вздохнула старушка. – Я же ее котятам отдала. Встаю сегодня, а они все дохлые. Жаль, такие хорошие котятки были.
И старушка заплакала, я тихо отошла, пытаясь унять внутреннюю дрожь. Все котята отравились! Значит, и Мишутка мог умереть! Мне резко расхотелось на море, если бы не дети, я прямо сейчас поехала бы в больницу.
Грустные мысли
Пройдя вдоль кафешек, магазинчиков и базарчика, мы вышли на пляж, одна часть которого была галечная, а другая песчаная. Конечно, мы расположились на песочке. Девочки сели отдельно, Денис с Варей бросились собирать ракушки, мужчины пошли в море. Они и меня звали, но я отошла от общей компании в галечную часть пляжа
