деревня, близкие в ней ставят жирную точку. От любви стариков к тебе, любое место принимает красочный вид.
– А ты не хочешь рвануть в город? – заканчивая мысль, надеясь на положительный ответ, вслух сказал внук.
– Что мне там делать? Гнить в бетонной коробке. Я уже свой век доживу здесь, на свежем воздухе. Тут рыбалка, охота, дрова, наконец.
Действительно, дрова здесь очень важны: чтобы протопить и дом, и избушку, баню и гараж, требовалось огромное количество поленьев и времени. Ваня тут один раз решил пожить деревенской жизнью, затопил везде печки, не думая о том, насколько это трудоёмкий, забирающий огромное количество минут, процесс. Только он присядет отдохнуть, время подкладывать дрова. И так целый день, чтобы добиться оптимальной температуры. Когда горе-печник подкладывал последнюю топку в одну из печек, у него в голове промелькнула не радость, а уныние за деда: ему приходится так каждый раз топить, зимой даже по два раза. Поэтому Иван с пониманием отнесся к этому занятию.
Дед представлял собой настоящего сибирского мужика. Ему было 76 лет. Вообще-то он не конкретно с Сибири: всю свою молодость он прожил в южных краях. В один миг, он вдруг осознал, что в тепле долго не проживёт, уехал туда, где похолоднее: построил гараж, дом, стайку в огороде, да и все мужские обязанности были теперь на него возложены. Когда старик, ткнув пальцем на карте, очутился в деревне, а тогда он был молодым, первым делом оценил, кто из дальних знакомых мог здесь жить. Жребий пал на бабушку Ивана: в тот момент у неё были двое детей. Это никак не смутило старика, он сказал бабушке: «Я гол как сокол, приехал к тебе в единственных штанах и рубашке, без сменных вещей. Можно что угодно ждать от жизни, так давай это проходить вместе. Мы со всем справимся и будем счастливы. Я верю, что нам будут завидовать, надеюсь белой завистью. Принимай решение, я стою тут перед тобой, на мне только то, что привёз с юга и больше ничего нет, всё с тобой наживём, единственное, что могу тебе дать, мужскую руку и плечо, за мной ты будешь чувствовать себя как за каменной стеной. Детей я твоих буду любить как своих, даже когда у нас будут свои дети, разграничивать на своих и твоих не смогу: если сейчас ты ввязываешься в эту авантюру, вы для меня с этого момента – семья, я приму вас такими, какие вы есть и сделаю вас счастливыми».
Возможно, уставшая женщина, в частности от неудачного брака, так как бывший муж её бил, проявила себя легкомысленно на первый взгляд, но до того убедительная была речь, что бабушка молча посмотрела в лицо деду и лёгким движением головы кивнула ему. Впоследствии, этот союз призван быть счастливым. Старики родили и воспитали ещё двоих детей девочек, одна из которых была матерью Ивана. На вопрос, который ему задавали: «Как ты живёшь с женщиной старше тебя? Поди у неё под каблуком?». Дед всегда отвечал: «У любви нет паспортов, главное, она чувствует себя как у Христа за пазухой». Действительно, бабушка в лице деда обрела настоящее счастье, ни в чём себе не отказывала и всегда могла на него положиться. Старик, вправду, принял детей как своих и воспитывал всех одинаково. Друзья-южане посмеивались над ним,
