наполнял особый запах: мокрых гнилых тряпок и плесени. Ароматы проклятий из Хаоса были мне хорошо знакомы. Я бросил короткий взгляд на ведьму – бледная, потерянная. Идет, поводя плечами, и боязливо озирается по сторонам. Что, неужели подобные картины не знакомы?
Поселение представляло из себя плачевное зрелище. Под ногами валялись тушки мертвых птиц и домашних животных. Скрипела распахнутая настежь дверь крестьянской хижины. Замерев у крыльца, на нас поглядывал с опаской тощий пес.
– Где все? – подала голос Йованна.
– Не сомневайся, скоро мы их увидим.
Так и случилось. Первая жертва проклятия лежала на дороге лицом вниз. Мужчина вытянул вперед руку, будто из последних сил пытался кого-то догнать или что-то ухватить. Из штанов выглядывали босые ноги, кожа была бледно-серой, покрытой кровавыми волдырями.
Ведьма испуганно выдохнула и прижала ладони к груди.
Чем глубже мы заходили, тем больше встречалось тел. Одни лежали на порогах домов, другие распластались на земле. У колодца, согнув ноги в коленях и низко опустив голову, сидел мертвый крестьянин. Могло показаться, что он просто уснул, если бы не дымка Хаоса и аромат разложения.
– Их даже некому похоронить.
– Теперь ты понимаешь, почему ведьм ненавидят и боятся? – я обернулся, чтобы увидеть ее лицо.
– Не все из нас такие! – горячо воскликнула она, всхлипнула и закусила губу. Зеленые глаза заблестели от подкативших слез, будто изумруды. – В нашем клане ценят и уважают любую жизнь.
Я покачал головой.
– Давай заглянем в дом, – предложила вдруг Йованна и поднялась на порог ближайшей хижины.
– Отойди, – оттеснив ее плечом, я вошел первым. В нос сразу ударила вонь от больных тел и до боли знакомый запах Хаоса. Здесь он был еще гуще.
Внутри царил погром: на столе миски с высохшей кашей, на полу в беспорядке валяются вещи и битая посуда.
– Здесь кто-то живой, – ведьма метнулась в комнатку и опустилась перед бледной женщиной с растрепанными волосами. Положила ее голову себе на колени и коснулась пальцами щеки.
Женщина разомкнула веки. Сначала во взоре мелькнул испуг, но он быстро сменился надеждой.
– Помогите… пожалуйста. Воды… – просипела она.
– Сейчас пить нельзя, вода в округе заражена, – торопливо проговорила Йованна, а я отстегнул флягу и протянул крестьянке.
Та с жадностью припала к горлышку, а потом долго не могла отдышаться.
– Вы… инквизитор? – спросила так же тихо и слабо.
Я кивнул.
– Здесь еще остались живые?
– Не знаю… утром соседи были еще… на ногах…
Я подхватил женщину на руки и опустил на лежанку. Исхудавшая, она была легкой, как пушинка. Внезапно на запястье со странной для изможденного тела силой сомкнулись тонкие пальцы.
– Спасите нас… убейте ведьму, – проговорила она с диким отчаянием, и глаза наполнились
