к деталям! – поддела я Трея. – Я и не предполагала, что ты настолько заботливый.
– Живу, чтобы служить! – отозвался Трей. – А сегодня вечером мне понадобится твоя помощь с той лабораторкой по химии. Ты всегда находишь ошибку, которую я проглядел.
– Сдавать лабораторную надо завтра! – не удержалась я. – У тебя было две недели! Ты перетрудился на дополнительных занятиях со своими чирлидерами?
– Да! И ты мне поможешь? Я сам приду в твой кампус.
– Я сегодня задержусь на дополнительных занятиях. Настоящих, а не таких, как у тебя. – После определенного часа противоположный пол из общежития изгонялся. – Давай встретимся вечером в центральном кампусе, если хочешь.
– А сколько кампусов в нашей школе? – поинтересовался второй бариста, ставя передо мной латте.
– Три. – Я жадно схватила кофе. – Как Галлий.
– Как чего? – переспросил Трей.
– Прости. Латинская шутка.
– Omnia Gallia in tres partes divisa est[2], – произнес бариста.
Я вскинула голову. Мало что способно оторвать меня от кофе – но услышать, как в «Спенсере» цитируют Юлия Цезаря!..
– Говоришь по-латыни? – спросила я.
– Да, – отозвался бариста. – Кто ж ее не знает.
Трей закатил глаза.
– Всего лишь весь остальной мир, – пробормотал он.
– Предпочитаю классическую, – продолжал бариста. – В смысле – она простенькая по сравнению со средневековой.
– Точно, – согласилась я. – Само собой. Из-за развала империи и децентрализации правила сменились хаосом.
Парень кивнул, соглашаясь.
– Хотя, если сравнивать с романскими языками, правила приобретают смысл – если рассматривать их как часть более масштабной картины эволюции языка.
– Никогда в жизни, – вмешался в наш разговор Трей, – я не слышал ничего более странного. И ничего более прекрасного. Сидни, это Брэйден. Брэйден, это Сидни.
Трей редко называл меня по имени, поэтому такое обращение показалось мне странным – но его картинное подмигивание выглядело из ряда вон выходящим.
Я пожала Брэйдену руку:
– Приятно познакомиться.
– И мне, – отозвался он. – Ты любишь античность? – Он умолк, задумчиво глядя на меня. – А ты видела «Антония и Клеопатру», которую летом поставили в «Парк-театре»?
– Нет. Даже не знала о постановке. – Я вдруг почувствовала себя неполноценной, будто я обязана быть в курсе всех культурных новинок Палм-Спрингса. И добавила, словно извиняясь: – Я переехала сюда всего месяц назад.
– Думаю, они дадут пару представлений в этом сезоне. – Брэйден снова заколебался. – Я бы сходил еще раз, если ты согласишься составить компанию. Только должен предупредить, что спектакль новаторский. Герои в современной одежде.
– Я не против. Новые толкования – именно то, что
«Вся Галлия делится на три части» – цитата из «Записок» Цезаря.
