ведь знаешь протокол, я должен отстранить тебя от работы на две недели, пока твоя внутренняя гармония не сольётся с внешней. Ты ведь могла остаться там навсегда. Что отвлекло твоё внимание, что ты не заметила ход времени? Так ведь и помереть не долго.
Ну конечно он меня просто запугивает. Я чувствовала, когда нужно остановиться, просто он переживает за своих сотрудников.
– Вы всё, Анатолий Геннадьевич?
– А ты хочешь услышать что-то ещё?
Мужчина в рубашке и джинсах наклонился в мою сторону. От него пахло сигаретами. Сладко так, пахло. На его лысине играли блики от солнца, а в карих глазах проглядывалась искренняя забота.
– Нет.
И не дожидаясь ответа, я вышла из кабинета.
Отстранить меня на две недели от работы, в которой я души не чаю? Я не чувствовала себя больной, утомлённой или грустной. Я была, всё та же я, только цвет волос чуть изменился. Но не иметь шансов погружаться в иной мир, для меня было равносильно смерти. Я игралась с призраками столько, сколько себя помню. Проживаю две жизни, и они мне обе нравятся. Я часть обоих миров. Меня воспитывали интересные души, а с живыми сложно найти общий язык.
– Зайка моя,– подсела я к Антошке, – Ну, хоть ты скажи, что со мной всё нормально.
– Алиса, с тобой всё нормально, – ровным тоном сказал Антошка.
– Дай, мне какое-нибудь маленькое дельце. Ну, хоть какой-нибудь домик, где недавно скончалась простая добрая старушка.
– Ты же понимаешь, что мне уже сообщили, и ты отстранена.
– Ну, и не надо, – психанула я, и вышла из конторы.
Сами потом пожалеют и позовут меня обратно, чтобы я разбиралась с домом Лаврова.
Я вернулась домой, чем приятно удивила свою близняшку. Она несказанно обрадовалась, что мы сможем провести вечер вдвоём, посмотреть какой-нибудь ужастик с попкорном, и поболтать о мальчиках.
Какие ужастики? Какие мальчики?
Единственное, что меня радовало – это общение с мёртвыми.
– Алиска, я только что скачала новый фильмец и заказала две огромные пиццы.
Дома пахло сыром и скукой.
Я, молча, прошла мимо неё и закрылась в своей комнате. Но дошла до середины и замерла. На своей шее я почувствовала тёплое дыхание. Всё в точности повторялось, как в доме Лаврова. Но ведь Он не может находиться здесь? Я закрыла глаза, и шагнула через марёво тумана. Комната тут же преобразилась. В углу на старом сундуке сидела старушка и что-то вязала, справа от меня у окна на толстый верёвке висел мужчина лет сорока с высунутым языком, яростно пытаясь что-то мне сказать, помогая себе жестикуляцией.
И всё, а Его здесь не было.
Я тут же шагнула обратно. Если узнают в конторе, меня вообще уволят к чертям. По правилам, мы не должны переходить порог иного мира в своём доме, это грозит вечным сумасшествием.
Зазвонил телефон.
– Чего тебя? – грубо спросила я.
– Алис, ты дома?
– Дорогой мой, Эдуард, вам фото прислать или сестру позвать?
– Не
