ведь понимаешь, если он захочет влезть в дом, он это сделает. Ему ничто не стоит побить все стёкла в окнах. Но надеюсь, до этого не дойдёт. Раз он забрал все деньги, вернётся он не скоро.
За домашними делами, вечер прошёл быстро, однако и мать и дочь испытывали некое напряжение. Полностью удалось расслабиться, когда они уже уснули.
VI
В эту ночь, Господь уберёг двух женщин, подарив им спокойный сон, впервые за долгое время. Анна проснулась очень бодрой, когда мать уже готовила им завтрак. Ни секунды не задерживаясь дома, обе они собрались и направились по своим работам. Боль и неприязнь постепенно уходили из воспоминаний о прожитых событиях. Девушка уже даже начала забывать того молодого человека, в которого она сильно влюбилась. Его образ постепенно таял в её голове. Она уже не могла так ярко нарисовать у себя в воображении его лицо, со всеми деталями. Но надежда на, хотя бы, последнюю встречу, теплилась в душе.
Доработав эту смену, Анна чувствовала сильную усталость.
– «Почему так происходит? – Подумала она, – чем больше ты спишь, отдыхаешь, высыпаешься, тем тяжелее потом работать»?
Кое-как собрав сумку, закинув туда все непроданные вещи, она поплелась на станцию.
– Так домой не хочется, – подойдя к платформе, пробормотала девушка. Вероятно, она чувствовала, что отец может вернуться в любую секунду, – но дома мама, поэтому нечего и думать. Усевшись на лавочку, она подняла сумку и поставила её рядом с собой.
– Привет!
Девушка резко повернулась в сторону. Справа от неё сидел Гарольд, вальяжно попыхивая сигарой.
– Привет. А я тебя и не заметила, – Анна была в не себя от радости, но старалась этого не выдавать. Дрожащей рукой она прикрыла свои болячки на лице, о которых вдруг вспомнила.
– Что это у тебя? Тебя кто-то обидел? Отец или же…? – подвигаясь ближе, спрашивал мужчина. Гарольда охватил ужас, он вдруг вспомнил своё пьяное состояние, в котором мог сделать всё, что угодно.
– Что ты, нет, конечно, – начала, было, Анна, но потом осеклась.
– Тебя кто-то обидел?
– Нет.
– Тогда откуда же это у тебя?
Наступила пауза. Девушка опустила глаза. Ей почему-то стало больно на душе из-за всего того, что делал отец. Никакие физические увечья не стояли рядом с душевными ранами.
– Что с тобой? Я тебе больно сделал? Хотя, что за вопрос, я себя вёл в тот вечер, как свинья. Я тебе причинил эту боль, прости меня, – не унимался Гарольд.
– Да ты здесь не причём, – тихо ответила Анна.
– Тогда что? В семье проблемы?
Девушка кивнула головой.
– Ты прости меня, пожалуйста. Я, правда, не хотел тебя обидеть. Больше такого не повторится. Ты – самый чистый и светлый лучик в этой тёмной жизни, моей жизни. Вообще не понимаю, как можно тебя обидеть, – утирая с её щеки слезу, оправдывался парень.
– Всё в порядке.
