потерянной сердцу равниной души,
Словно обод культуры – её потолок.
Фигуральный рассвет одиноко поёт
О лице в титанической прозе убого,
Он остывшее чрево понятия Бога,
За которое в истинах пошло теперь.
Подбирает над грустью свои имена
И твоё сожаление пользы идти,
Не сникать, но от жалости время нести
По тропе из пародии чёрного поля.
Отнести не успел на финал дурака,
Забывая мгновение личной досады -
Твой игривый приток идеала в руке,
Как искусственный Бог повеления правды.
Он обязан дрожать из ума бытия,
Распирая оковы путей неземных,
Если воля твоя и нетленное время -
Уникальное свойство на нише других.
В человеческой маске приспустит маяк,
Что во тьме преисподнего возраста стаи -
Не твои идеальные роли и стали -
Уникальным рассветом культуры души -
Управлять этой тьмой поведения слов,
За собой обретя искушение мнимое,
На единстве восторга – он смыслам готов
Уникальностью видеть проклятие мирное.
Чтобы здесь ты стоял и один из ума
Выживал искуплением слова души,
Чтобы чёрный маяк из скопления стрел -
Идеалами света на вечность смотрел
И мечтал об идиллии слов – наяву,
Не за этот восторг на приказах любви -
Ты устал, как и обод формального слога -
Понимать уникальное имя причин,
Что искать искушение нового Бога.
Ты седеешь и чрево внутри бытия -
Титанический обод мыслительной тени,
На ряду изумления слова в тиши -
Понимает свою изумлённую душу,
Как войти в этот ад покалеченной тьмы
Из нутра объективного, нового слога,
По фатальной росе из пародии Бога,
По которой растут изумлённые сны.
Не одни покалечены миром они
И взыскали искусству по чёрной реке -
Те модели понятия сердца в себе,
Чтобы жить, ожидая присутствия Бога.
На одном переливе Титана внутри -
Ты идёшь раскалённому слову обратно,
Архаизм твой приток утомлённой души
И развитие нового образа завтра.
Ты его не успеешь понять и простить,
Но утратой морали на сложном раю -
Где один одинокий на этом стою -
Развивается склон изумления Бога.
Иссушая открытое миром любви
На обочине права условия мира -
Отличает строптивый урок им – один -
Тот искусственный свет изумления рока.
Под системной канвой разобрал и простил
Покорённое
