эвакуировали. Волонтёр передаёт лекарство раненому военному, и мы с коллегой из чувства такта топчемся у двери. У военного нет ног.
На шум гостей в коридор вышла женщина. Её зовут Татьяна. У неё сын погиб в 2014 году при бомбёжке. И сейчас она рада и надеется, что этот кошмар скоро закончится.
– Они ведь больше никогда не придут? Правда? – спрашивает она со слезами в голосе.
Правда. Никогда. Они больше не придут. Наше дело правое, победа будет за нами.
– Целый божий день стреляли, – рассказывает нам ещё одна жительница района, когда принимает пакет с лекарствами у подъезда, – но я в подвал спускаться боюсь. Не дай бог, ударят и всё завалят, и я там сдохну. И я, если честно, не боюсь уже, привыкла.
Мы едем в Ясиноватую. Дорога опасная, обстреливается, украинские позиции близко, в двух километрах.
– А это недавно прилетело, днём ещё не было, – невозмутимо указывает на поваленное снарядом дерево наш водитель-волонтёр Валентин. Мы объезжаем место прилёта.
В Ясиноватой к нам присоединяется Карина – девушка из молодёжного отделения ОДДР. Но прежде чем ехать по адресам, по пути заезжаем на место дневного разрыва. Снаряд попал в жилой дом. Он пробил крышу, разорвался, и дом протрясло. Стёкла повылетали, осыпались балконы, рамы, карнизы. Но людям деваться некуда, они продолжают жить. Рядом коммунальщики приваривают повреждённую трубу. Тут всё быстро и оперативно латается на ходу. А сколько таких латок за восемь лет войны у города… Заплата на заплате.
В частном секторе Ясиноватой картина военного апокалипсиса. Ни души. В домах свет не горит. На деревянные дома опускаются сумерки. Тревожно, пахнет крысой – так говорят американцы, без которых не обходится ни один конфликт, в том числе и этот.
За лекарствами из синих ворот к нам вышел дед Леонид.
– Стреляли, – рассказывает он обстановку, – Васильевку обстреливали, аэропорт. Туда ещё укропы снаряды ложили, – указывает он рукой направления обстрела.
Передаём ему лекарства, желаем здоровья.
Но украинская артиллерия достаёт не только прифронтовую зону.
► Последствия обстрела торгового центра
На следующий день мы уже мчимся к зданию Республиканского спасательного центра МЧС, которое обстреляли с территории, подконтрольной ВСУ. Точнее, временно оккупированной территории.
Несмотря на то что спасательный центр находится в так называемом тылу, один из снарядов разорвался на прилегающей к нему территории. Осколки, пробив стекло, залетели в кухню.
Но в основном удар украинской батареи пришёлся на частный жилой массив. Один снаряд залетел в дом, второй во двор. На дороге воронка – третий попал сюда. Пара других снарядов разбила торговый центр, стоящий неподалёку. Я, как детектив, веду расследование, и следы меня ведут к автосервису. А там, как говорят в страховой компании, полный тотал: стоящие во дворе машины ремонту не подлежат – раздолбаны все от
