лице Фиалка взглянула на них и, сопровождая жесты нечленораздельными звуками, помахала рукой. В растерянности Камыш отступил на шаг назад. Флокс и Ирис встретились взглядами и обменялись паникой. Пальцы опущенной руки Ирис дрогнули, голова чуть пошевелилась, а в лёгкие провалился более полный вдох.
– Ладно, – выдохнула Фиалка. – Пора начинать, пока паралич не развеялся.
– Я вкатил ему двойную дозу, – сказал мужчина, которого Ирис не видела из-за Фиалки.
– Да, – повернула к нему голову Фиалка, – я знаю. – И она повысила голос: – Ведь это то, что я и велела сделать! – Выдыхая, она повернула голову в другую сторону. – Родиола, сеяд.
Вложив все усилия в шейные мышцы, Ирис переместила голову и в обзор вплыла крепкая, русоволосая женщина. Родиола кивнула. Вокруг её рук создались завихрения ветра – и они преподнесли шкатулку к Фиалке. Ирис увидела металл – удивилась и поморщилась наполовину онемевшим лицом.
Вихрь ветра расстегнул две защёлки по бокам и открыл крышку. Ирис ощутила, как изнутри выкатилась странная волна, пробралась под кожу, пересчитала позвонки – и по телу прошла волна мурашек, а сердце забилось чаще. Взглянув на остальных – тех, кто был доступен – Ирис поняла, что они этого не испытали.
Точно ища помощи, Ирис взглянула на наставника. На его лице застыла растерянность, которую она прежде никогда в нём не видела. Ирис уловила что он, посматривая по сторонам, продумывал план спасения – и внутри вспыхнула надежда.
Которая начала таять, когда Ирис устремила взгляд перед собой.
Со странно-диким восторгом Фиалка взяла то, что лежало на тёмном бархате; а шкатулка закрылась вихрем и отлетела в сторону. Над рукой Фиалки воспарил полупрозрачный, небольшой, многогранный кристалл, формой как у сердца – точно его миниатюрная копия, но красного цвета. А внутри была миниатюрная чёрная сфера.
Сеяд будто обнял Ирис в крепкие, иглистые объятия. Её веки раскрылись, волоски встали дыбом – она дёрнулась точно в конвульсии теми мышцами, с которых спал паралич, выпала из рук Камыша и рухнула на бок. Ирис приподняла голову и смотрела на красное творение диким взглядом, а кисти, будто обмороженные, сжимались не до конца и разжимались.
Растерявшись, Камыш присел к Ирис, но боялся её коснуться. Фиалка удивилась и сказала:
– Странная реакция.
Казалось, что любопытство возьмёт вверх, но Фиалка отвернулась и, покачивая бёдрами, приблизилась к Флоксу. Он смотрел на сеяд с застывшими изумлением и ужасом на лице; а его план сопротивления осыпался в прах.
Забыв о наставнике, забыв обо всём, Ирис смотрела только на сеяд. Ей хотелось оттолкнуть его от себя, его ощущение, которое бушевало в ней; и ей хотелось отпрыгнуть, убежать, и кричать, раздирая кожу. Ирис знала, что всегда ощущала магию, в том числе в предметах, иначе, но всё равно не понимала, что с ней происходило. Словно она частично вошла в это творение, в заложенную в нём магию и задачу, а оно частично вошло в неё.
В
