и села обратно за стол.
– Я не могу сказать вам очень много. Я знаю лишь одно. В этот день Лилит отлично общалась с Хлоей. Мне не понятно, почему Хлоя это отрицает. Это большая загадка. Я рассказывала мистеру Уэнсдею, что Хлоя обманула всех. Но не могла свидетельствовать в участке. Меня бы уволили или запихнули бы в психушку. Думаю, вы правы, что тут замешаны деньги. Только не известны чьи. Меня в дрожь бросает от воспоминаний того, как все начали ненавидеть эту семью. Мы часто общались с Нэнси, я ей рассказывала об успехах Лилит. Не может человек так хорошо играть. В ее глазах всегда читалось все. Она была открыта миру и людям, доверяла всем и не ждала в свою сторону зла, так как сама ее никогда не показывала никому. Да даже я, учитель младших классов, человек, общающийся с детьми каждый день, иной раз срывалась. Я не верю слухам. Таких как я очень мало, да и никто не признается, потому что этот человек сразу станет изгоем. Я избегала разговоров за эту семью после случившегося. Хлоя была трудным ребенком. С ней были всегда проблемы. Когда я вызывала ее маму в школу, та лишь говорила, что это дети, от них можно ожидать чего угодно, а она не может следить за своим ребенком 24/7, потому что занята работой. В тот момент, она работала продавцом в маленьком магазине. Женщина забрала Хлою из школы после этого страшного случая, объясняя это тем, что не хочет, чтоб подобное случилось с ее дочерью.
– Так, а где сейчас Хлоя и Эллис? Они еще в этом городе?
– Ребенка после младшей школы отправили в другую страну доучиваться, но куда именно, никто не знает. А вот мисс Мэдисон до сих пор живет тут одна. Она незаметно передвигается по городу, все знакомые бросили ее. Бедная женщина.
– А вы знаете где сейчас находятся Уэнсдеи, и где их младший ребенок?
– Однажды, спустя неделю после исчезновения Лилит, я пришла к особняку. Зайти на порог мне не хватило смелости, поэтому я наблюдала через невысокий забор. Им привезли доставку мебели. Все было угольно черным, а старое забирали рабочие. Тогда я увидела Нэнси в последний раз. У нее были круги под глазами, лицо потеряло краски, она сильно похудела и на лице сильно выделялись скулы. Одета была в серую длинную толстовку, так что было видно ее исхудавшие ноги, которые периодически подкашивались, показывая, как тяжело ей было стоять. Я увидела совершенно другого человека. Даже смотря со стороны, у меня навернулись слезы. Да даже сейчас, спустя столько лет, я не могу без дрожи в голосе об этом говорить. Это страшно. Извините – говорила мисс Джонс, вытирая слезинку с левого глаза.
– Я и представить не могу как она страдала. Для любящей матери потерять своего ребенка самая сильная травма. Вы не знаете, почему мистер Уэнсдей не продолжил расследование?
– Он продолжил. И продолжал на протяжении двух лет. Он был скрытным, но очень добрым человеком. Однажды у меня украли сумку. Там не лежало ничего ценного, кроме кулона с фотографией моей дочери. Она училась на тот момент в другой стране на ветеринара. Она у меня умница. Мы редко виделись, но на мое день рождение она подарила мне этот кулон со словами: я всегда рядом, ты только позвони, и я прилечу.
