храмовник, я мог бы просто оставить передачу сведений на других, но, когда я узнал от одного приятеля из сопротивления о том, что сюда прибудет Святая… Я бросил всё, собрал свои пожитки и пустился в путь, стремясь прибыть в эти места как можно скорее.
Храмовник ещё шире растянул губы в улыбке и кивнул.
– Ты хочешь увидеть Святую?
– Это мечта всей моей жизни! – ответил я и стукнул себя кулаком в грудь.
– Тебя можно понять. Многие жаждут увидеть Святую.
Храмовник обменялся взглядом с лидерами повстанцев и продолжил:
– Думаю, мы можем позволить этому человеку остаться в наших рядах. Поможем преданному верующему исполнить мечту.
– Хм, – хмуро бросил один из людей за столом. – У нас тут лагерь, а не проходной двор… Ну да ладно. Как там тебя… Андаль? Будешь работать наравне со всеми, если хочешь остаться в этом лагере.
– Конечно! – поклонился я. – С радостью готов приступить к работе!
– Хорошо… И будешь участвовать вместе со всеми в вылазке, что мы вскоре осуществим.
– Это будет атака на Graen Wilat? – нетерпеливо спросил я, придавая голосу нотки воодушевления. – Нас сама Святая поведёт в бой?
Все трое лидеров нахмурились, услышав это, а храмовник тихо усмехнулся.
– Позже всё узнаешь, – мрачно ответил один из лидеров, потом перевёл взгляд на связного. – Найди ему работу и пристрой где-нибудь. Ступайте.
Мы поклонились и вышли из шатра.
– Ну, брат… – сказал мне связной уже снаружи. – Я считал себя мастером притворства, но твой спектакль оставит мой далеко позади! Я, конечно, могу держаться, контролировать голос и лицо… но, при общении с этими храмовниками, даже у меня ноги трясутся. Они – храмовники эти, будь они неладны – будто в душу тебе смотрят, когда разговаривают с тобой, и когда глазами с ними встречаешься. А ты выдержал его взгляд без особых усилий!
Конечно. Ведь маги – способны в совершенстве контролировать свои мысли, эмоции, выражение лица, речь, голос, движения тела. Нет лучшего актёра или лжеца, чем маг.
Мне выделили спальное место в одном из общих шатров, назначили суточный паёк, а также поручили всякую работу на подхвате – помогать кузнецам, и поварам, и разносить еду тем, кто в карауле.
Я больше не сталкивался с тремя лидерами и храмовником. Я иногда видел их издалека: в конце концов, лагерь маленький, тесный, и все со всеми встречаются в течение дня – но намеренно они со мной встречи не искали и разговоров не заводили, про меня просто забыли. И это было мне на руку.
Я занимался порученными мне делами. Чистил котлы, мыл посуду, носил воду, таскал мешки с крупой, собирал в лесу травы и корешки по велению старшего повара, чистил металлические заготовки по велению кузнеца… Жил среди повстанцев, стараясь не выделяться. Был отзывчив и со всеми любезен, не привлекал внимания, покорно выполнял любую работу, на которую назначат. Со связным я больше не встречался, зато
