чем должны увидеть посторонние.
И тут я снова столкнулась с проблемой.
Гребаная рёку. Кто тебя придумал?
Я взобралась по деревянной лесенке, едва не промахнулась мимо перекладины, но все же повисла, судорожно выдохнув. Так, собраться с мыслями, сосредоточить силу. Раз… Два… Три…
– Напитывать турник рёку – это что-то новенькое, – прозвучал голос снизу.
Я чуть не свалилась и глянула на землю. Там, сложив руки на груди, стояла учительница Аю. Сухощавая и невысокая, она вмещала в себе нечто такое, что заставляло невольно прижимать уши, словно нашкодивший кот. Пусть кошачьих ушей у меня не было, но ощущение, что изловили на какой-то шалости, никуда не делось.
И тут же дошло: напитывать рёку?
Я спрыгнула на землю, подняла голову и застыла с разинутым ртом. Перекладина мягко сияла фиолетовым светом. Аю подошла ближе, с интересом рассматривая дело рук моих.
– Это как? – выдохнула я, соображая, как подобное произошло.
Всего лишь физическая нагрузка, ничего больше. Если на складе я хоть что-то чувствовала, то тут сейчас ничего не было. И это странно. Очень странно.
– Это надо тебя спросить, – заметила Аю. – Знаешь ли, крайне редко бывает, что рёку вот так вот впитывается в предметы и держится. Раз сияет – значит вбахала ты прилично ресурса. – Она прищурилась. – Чувствуешь опустошение?
Я прислушалась к собственным ощущениям и мотнула головой.
– Нет, всё как всегда.
Аю нахмурилась. Кажется, ей что-то не понравилось.
– Так, после разминки подойдешь ко мне, – коротко бросила она и уже развернулась, чтобы уйти.
– Учительница Аю, вчера вечером на складе на нас с Сату напал цуми.
– Что?!
– Что? – громыхнул Коджи.
Я сосредоточенно ковыряла стену пальцем, делая вид, что вожу по начертанным иероглифам, стараясь запомнить, как лежит каждая линия.
– Цуми, – мягко повторила Аю.
Она стояла перед Коджи, едва достигая его плеча. Изумрудный кэйкоги только подчеркивал хрупкость тела, черные волосы удерживались деревянными спицами. Максимально простая одежда, но Аю держалась настоящей императрицей. Только не шумных балов и пустых пересудов, а, скорее, чего-то природного и уединенного.
Меня сюда притащили за шкирку, не дав ничего возразить. Коджи не особо обрадовался нашему визиту в такую рань, даже толком одеться не успел – одни черные широкие штаны и пояс. Даже волосы не убраны в хвост. Поди, девочки глазели бы только так, ведь положа руку на сердце, тут есть на что поглазеть.
Только Аю это явно не интересует. Да и Коджи не выказывает ни капли смущения. Не удивлюсь, если и к наготе здесь относятся как к чему-то естественному, не думая скрывать от посторонних.
– Там были таблички оммёдзи, – сказала Аю. – Думаю, мне не стоит говорить, чем
