чрезвычайно любил фантазировать и только-только начал изучать физику в школе. Помню, мы проходили тогда механику: скорость, ускорение, сохранение импульса, законы Ньютона. Мне всё было жутко интересно. С упоением я рассчитывал, за какое время упадет камень с Пизанской башни, с какой скоростью разлетятся бильярдные шары после удара, под каким углом лучше стрелять пушке. Больше этого любил только книги о космосе. Часами мог разглядывать в старых энциклопедиях фотографии звездных систем и далеких планет, читать об истории исследования Вселенной. Как-то раз наткнулся я на статью «корпускулярно-волновая теория света». Статья изобиловала похожими на египетские иероглифы формулами, портретами ученых, схемами экспериментов. Помню, что статью не дочитал – чем дальше, тем становилась она непонятнее. Остановился где-то на середине и закрыл книгу. Со стороны выглядел, должно быть, немало обалдевшим.
Многое осталось для меня загадочными письменами, однако, главное, как мне тогда казалось, я уловил. Лучи света – это потоки мельчайших частиц, фотонов, несущихся с огромной по земным меркам, но вполне определенной скоростью – скоростью света. У них есть, как и у других частиц, энергия и масса, они даже также подвержены гравитации! Я зажмурился: в темноте передо мной куда-то неслись маленькие желтые шарики, ударялись, отскакивали от предметов, окрашивая их во всевозможные цвета. Детское воображение поразила мысль о том, что свет звезд – это рожденные ими фотоны, долетевшие к нам лишь через сотни и тысячи лет.
С головой, полной неуловимых потоков света, я сел за домашку по физике.
«Абсолютно упругий мяч летит со скоростью 5 м/с и ударяется в лобовое стекло автобуса, едущего навстречу со скоростью 20 м/с. Масса автобуса – 2т, масса мяча – 1 кг. Определите, с какой скоростью отскочит мяч после удара».
Я нарисовал схему. Шарик, автобус, стрелочки… Шарик… Перед мысленным взором пронесся ярко желтый фотон размером с мяч, ударился в стекло и отскочил. Меня осенила страшная в своей простоте и смелости идея. Я отодвинул тетрадь по физике, достал чистый лист бумаги. Я спешил, меня лихорадило, быстрыми движениями я черкал ручкой по белой поверхности и про себя рассуждал:
«Так! Так, если свет состоит из таких же частиц, только очень мелких, но имеющих и массу, и скорость, то они так же будут иметь и импульс, и кинетическую энергию. Верно? Верно! А значит, они могут ее отдавать, а могут и принимать! Точно также, как этот мяч! Мяч ударится о встречный автобус и отскочит с большей скоростью, а фотон… фотон отскочит от, допустим, встречно летящего зеркала, и отразится… тоже с большей скоростью! Стоп. Но свет и так отражается от многих движущихся предметов… Но это неважно, скорость всех предметов очень мала, и они то движутся навстречу ему, то отдаляются, то есть одинаково и ускоряют свет и тормозят. В сумме эффект нулевой. А вот, скажем, если… Если сделать такой аппарат, который бы каждый раз «ловил» фотоны на встречном движении, и понемногу ускорял бы их, но только ускорял, не замедляя! Тогда можно было бы не просто поколебать скорость света мелким отклонением, а увеличить её, может быть, даже в несколько раз!»
Эта
