дай мне повод убить тебя сейчас!». Радченко смотрел на копа побелевшими от ужаса глазами. Рэдмаунт ощущал, как гнев выжигает его изнутри, как же тяжело дались ему эти несколько минут, чтобы перетерпеть страшную жажду убийства. Его браслет-коммуникатор зафиксировал уровень стресса, предупреждая офицера о грядущем срыве.
Три дня он ночевал у себя в кабинете на жёстком диване, потом совершенно измученный Тед вернулся домой. Таня сидела у окна, длинные обесцвеченные волосы висели печальными прядями. На столе давно остыла её тарелка с ужином.
– Ты поймал его?
– Да, он арестован, – детектив кивнул.
– Дети выжили?
Сухие черты лица сиделки ещё сильнее заострились, Савёлова напряжённо ждала ответа, глядя на него своими огромными глазами замороженной рыбы. Тед только отрицательно покачал головой.
– Почему ты не убил его сразу? Почему?
– Я… Я полицейский, Таня! Я не судья, – у него встал ком в горле, было сложно говорить. – Я не имел права…
– Дай зажигалку, – она безнадёжно махнула на Теда рукой.
– Ты же бросила.
– Ты мне друг или х** в стакане! Дай огня, я сказала! – её голос сорвался в рыдание. Она не смогла прикурить, руки тряслись. – Он же указал на семь жертв! Семь! В новостях сказали, его признали невменяемым! Эта сука будет с комфортом жить, и проходить лечение! Его будут содержать своими налогами люди, чьих детей он убил! Ну, что за х**ня, Тед! Как это?!
Всхлипнув, она ушла к себе. А Рэдмаунт остался сидеть в тёмной комнате, опустошённый и подавленный. Эта вечная сделка между законом и совестью, как же она изводила его сейчас! Он щёлкнул зажигалкой, раз, другой. Искры шипели. Выкрутил огонь на максимум, и некоторое время смотрел на колеблющееся лезвие пламени. Он нашёл решение. Достал смартфон и набрал нужный номер.
– Рэдмаунт?!
– Патрик.
– Чего ты хочешь для себя?
– Хочу, чтобы ты помог закончить одно дело, – устало вздохнул Тед.
– Де Ла Рю до сих пор живёт с тобой в одной стране. Обратись к нему.
– Нет. Мне нужен твой дар, Патрик.
– Я сейчас в Греции. Смогу вылететь… Так. Подожди. Ага. Через неделю. Твоё дело может подождать?
– Да, у него пожизненное заключение с принудительным лечением. Одиночная камера. Так что дождётся по-любому.
– Ух! Заинтриговал и заинтересовал! Жди звонка через неделю.
Глава 2.
Вторая половина двадцать первого века. Две тысячи шестьдесят *** год. Единое государство. Североамериканский Метрополис…
Новая серая тетрадь.
Иногда больше всего хочется пустить пулю в лоб, до чего не совершенен мир. На кой нам эта гуманная реальность единого государства, если продолжает твориться такое!?
(дописано ручкой другого цвета: «отсутствие войн действительно такое благо, может ли оно
