Название:
Автор:
Жанр:
Серия:
Издательство:
глухого одиннадцатилетнего мальчика О. Саксом, которого не учили языку жестов, и последующие выводы о том, что он был замкнут в настоящем, подобно «животному», безосновательны: 1) мышление, т.е. диссоциация ЭМНМ и конвергенция в АМНМ, не зависит от языка, но от стимуляции НС; язык – один из компонентов АМНМ, а также способ её символизации. АМНМ не зависит от языка, т.к. зиждется на нейронном механизме абстрагирования ЭМНМ, который напрямую не связан с речевыми модулями. Более того, АМНМ есть у всех животных, т.е. и у тех, что не владеют речью, поэтому ясно, что связь «речь – АМНМ» неверна, но правильна «АМНМ – речь»: условие всякой речи – воображение, а не наоборот. У шизофреников, согласно классификации по модели НМ, нарушена АМНМ, т.е. слита с ЭМНМ, в результате чего ранее последовательная речь (до болезни) становится сумбурной и бессодержательной: отсюда ясно, что речь – продукт АМНМ. Ложное ощущение «ограниченности настоящим» глухого пациента О. Сакс пережил по основанию активности теории разума – ментализации, которая создаёт иллюзию, в какую впадали очень многие философы и учёные, наблюдая за другими видами: модуль ментализации создаёт видимость интенциональности и целенаправленности действий тех организмов, в чьём окружении он формировался. Поэтому корни антропоцентризма следует полагать в модуле ментализации мыслителей, выросших в человеческом обществе, что не создавал видимость субъектности других видов. Подобное описывает Ф. де Вааль [127]: его студенты, впервые наблюдавшие за поведением шимпанзе, характеризовали его как бессмысленное и хаотичное, поскольку модуль ментализации заточен на вид Homo s., но со временем, когда модуль включался в течение двух недель, они начали улавливать намерения и цели шимпанзе и уж точно не назвали бы их «ограниченными настоящим». То же самое приматолог описывал в отношении себя в тот период, когда начинал наблюдать за шимпанзе. Отсюда ясно, что представление об «ограниченности» других видов – не более чем иллюзия модуля ментализации, что недоразвит в отношении представителей иных биологических видов. Тот же механизм действует и в случае Сакса, модуль ментализации «которого» не счёл необходимым поддерживать иллюзию намерений у мальчика, чьё поведение отличалось от типичного; 2) в АМНМ категоризация не обязательно вербализуется: прежде чем называть предметы, мозг должен создать их абстрактные модели, иначе что называть? Ведь когда мозг называет некий объект, не имея его перед собой, он явно исходит из абстрактной модели, а не из эмпирической. Поэтому ясно, что мышление не связано с речью, не зависит от неё, а представляет универсальный адаптационный механизм нейронного мира. Другие виды не меньшей степени, нежели лысые обезьяны, способны планировать и воображать будущее: почему белка запасает орехи? Ясно, что она знает, что это способствует пропитанию в будущем: за это воображение ответственна АМНМ, конструируемая коннектомом белки. Совершенно безосновательно представление, будто
