обман меня отрезвил. Мои слезы тут же высохли, я успокоилась и ушла. А впоследствии, я старалась избегать улыбчивую и ласковую, безупречную внешне учительницу.
Снегопад.
Зимой в Магадане темнеет рано. После кружка нас забирали родственники Светы, а иногда мои. В некоторые дни нас провожала до дома Вероника Михайловна ещё и потому что мы все жили в одном доме.
Деревянный барак в свое время был построен зэками на тридцать лет. Но и через пятьдесят лет он был в эксплуатации. Весь фасад двухэтажного дома был обшарпан временем до дранки. Барак был кривой и с каждым годом проседал сильнее. Голубой потолок заметно опускался по миллиметрам, и я представляла, что когда-нибудь мы будем сначала ходить на корточках, а потом – ползать по-пластунски под нашим потолком… Взрослые постоянно говорили об очередях на квартиры и субсидиях, о скором расселении и сносе нашего аварийного дома. В разговорах мамы с соседями, и по телефону, звучали слова: очередь, обещают, квартал, заявление, губернатор, запись, подписи…
Наш быт для меня был обычным хоть и причудливым местами. Мы занимали две комнаты просторной трехкомнатной квартиры. Все стены в нашей квартире были кривыми. Штукатурка поддерживалась розовыми обоями с интересным узором, создавая на стенах бугры, в которые я втихаря от мамы любила аккуратно постукивать и слушать как за обоями с шуршанием сыпется песок.
Проживая в неблагоприятных условиях, я не страдала, поскольку все мои переживания были связаны с отсутствием присутствия матери. А мать оправдывала свое отстранение и раздражение бесконечными заявлениями и сбором подписей. Надеясь на скорый переезд, она хранила для нашей новой квартиры в углу за трельяжем в коробках японский поттер, тостер, микроволновку, видик и другие атрибуты нормальной жизни. Только в школе и оказываясь в гостях, я восхищалась ровными стенами и понимала, что условия жизни нашей семьи нетипичны.
Мама словно пряталась от меня в нехватке денег и в быту. Повзрослев, я часто думала, что условия жизни нашей семьи, являлись не столько следствием финансовой бедности, сколько следствием отношения к своей жизни в целом. Будучи ребенком, я не знала, что переехать мы могли в любой момент. Имелись возможности улучшить свои жилищные условия.
Вместе с тем именно повзрослев, я узнала, как сложно бывает принимать решение; как тяжело осмелиться и поменять ситуацию в лучшую сторону; как сложно осознать и преодолеть выученную беспомощность, и потребность бороться. С течением жизни я поняла, что выйти из привычной, приносящей страдания дискомфортной зоны комфорта – сложнее всего.
Барак был крайне любим и выделялся своим ярко розовым цветом на нашей маленькой улице. Располагался наш дом почти посередине улицы, в конце которой была библиотека, а в начале – Дом Культуры «Автотэк» с колоннами коринфского ордера. К слову, встретить колоны с энтазисом и капителями, украшенными листьями аканта в небольшом городе – сродни встрече подводной лодки в высокогорном ауле.
