больше о других вселенных. Немного странное желание для сильвана.
– Тогда все сходится.
– Именно. Есть теория, что в каждом из таких, как мы, есть частица Древа Жизни. Оно растет в Междумирье и незримо связывает между собой все миры. Каждая из его ветвей представляет собой что-то особенное… на ней могут расти цветы или плоды, бабочки или огоньки… маленькие вихри или водные пузыри… что угодно. Иногда Древо бросает семя в астрал, отпускает птичку с ветви… что-то еще отправляет в любой из миров. Тот, кого при рождении или при создании коснется дар Древа Жизни, получает в себя частицу его сущности. Так становятся детьми астрала. Есть в этом и защита – и в нашем случае она сработала.
– Я не знала этого.
– Это лишь теория. Но Крис в нее верил. Верю и я.
– Ты так странно на меня смотришь…
Кристиан неловко улыбнулся.
– Я догадываюсь. И сам удивляюсь тому, как это человеческое тело реагирует на… м-м-м…
– На что же?
– На тебя, Кайя. Твоя красота сильно меня волнует.
– Красота? Я могу сказать, – Кайя теперь внимательно приглядывалась к своему собеседнику, – что ты очень красивый.
– Правда?
– Да. Я так думаю.
– О… Прости. Поверь, я тебя не побеспокою.
– Ты не беспокоишь.
– Просто… Понимаешь, я не представляю, как с этим управлялся Крис. Он был первым и единственным человеком, который побывал в нашем мире. Ему все у нас понравилось. Он уплывал на своем корабле, а потом возвращался. Я всегда подробно расспрашивал его о других мирах и вселенных, и так мы сдружились. А на острове Ветров Крис встретил свою любовь. Арелика… Год назад она отправилась к Древу Жизни. Люди сказали бы – умерла. Крис был в отчаянии. Он говорил мне, что будет хранить ей верность. И сейчас я это понимаю! А тогда не мог.
– Почему?
– Раз в год на острове Деревьев наступает… наступала… долгая пора Цветения. Это время любви. У меня было много девушек – сильфид, дриад, морских дев… И я не ощущал потребности хранить верность ни одной из них. Ни одна не стала матерью моих детей. У нас, стихийных духов, рождение новой жизни – вообще редкое явление. Поэтому следовало пробовать снова и снова, но в другое время года мы спокойны, и нас не влекут любовные игры… Так было со мной. Но тело, доставшееся мне от Криса… с ним все иначе. Хм… хотел бы я узнать, что чувствуют при этом люди.
– А я, по-твоему, человек?
– Во всяком случае, очень похоже на то.
– Но я тоже не знаю, что люди чувствуют при этом. Могла бы и не узнать. В других мирах таким образом пытаются завести детей…
– В других мирах?
– Не в нашем. Мы просыпаемся такими, какие есть. Старые, молодые, совсем маленькие… Мы больше не изменимся. Дети не вырастут. Никто не умрет. И никто никогда от нас не родится.
– Получается – застывшая жизнь? Дети никогда не вырастут… никто не умрет, но это значит, что никто не увидит Древа
