наш фотоальбом,
Но всё это уж будет не важно.
Ода фетешиста
Многих женщин ночью в ложе,
Гладил я по нежной коже
И водил между буграми
Их грудей рукой, губами.
Мял растрёпанные пряди,
Гнул им о Маркиз де Саде.
Целовал их, но напрасно,
Всё сгорело всё погасло.
Только маленькая ножка,
В пальцах сжатая немножко
Мне милее всех на свете.
Всех моделей, страстных леди,
Прочих всех аристократок,
Любящих во всём порядок.
Равнодушен я к балету,
Глядя лишь, как по паркету
Она ходит, манит ею.
Признаюсь. Я тайно млею!
И не раз ещё бывало:
На заре из покрывала
Так чуть-чуть, лишь приоткрыты,
Видно ножки Афродиты .
Моей пылкой сероглазки-
Героини доброй сказки.
К её пальчикам, едва ли
Прикоснусь тогда устами.
Сколько вызовет эмоций
Форма, правильность пропорций.
Даже Пушкин, утонченный,
В ножках будучи учёным,
О таких он и не грезил
Со своих старинных кресел.
И лодыжек этих узких
Не держал у дев французских.
Привезли наркоту
Светят фары разъев темноту,
Никого нет поблизости вовсе.
Это вновь привезли наркоту,
В первый раз было, кажется, в осень.
Как тогда тоже первый этаж
И в окно сунет руку девчонка.
Ей естественен сей эпатаж
Надоел ей коньяк, самогонка.
Хочется по-другому не так,
Чтоб не спать, жизнь почувствовать чтобы.
А в окне том какой-то мудак,
Старый друг этой милой особы.
Он протянет цилиндр небольшой,
Из пластмассы размером с наушник
И неясно лишь, кто он такой:
Наркоман, дилер, мент, СБУшник.
Ясно одно, что в полночь она
Закрутив предварительно в трубку
Сто рублей и напившись сполна
Оприходует эту покупку.
Я случайно тогда к ней вошёл,
Рассмотреть не успел её толком.
Только видел, как пали на стол,
Эти волосы золотым шёлком.
***
В твоих глазах я видел вновь
И злость, и искреннюю радость
Затем сменяла их усталость,
А после даже и любовь.
По крайней мере так казалось
Ты мне в любви потом призналась.
Я улыбнулся лишь
