Ребека изумленно взглянула в глаза Борату, но он, как ни в чем не бывало, продолжил, – только не вздумай бежать, у меня приказ – убить тебя немедля, так что веди себя благоразумно.
Гайдуки, подхватив графиню под руки, усадили на вороного. Их путь лежал через долину к реке Марош, а затем в Орлиной ущелье.
Этель в сопровождении слуги, проскакав по лесной дороге несколько миль, направилась в сторону Дубравицы. Корнель, обогнав баронессу, опережал ее на сотню шагов. Зорко вглядывался вдаль – не пылит ли дорога под копытами всадников, не покажется ли турецкий отряд. Ведь попасть в руки к Османам – означало вечный плен. Но, кроме турецких разъездов по дорогам рыскали разбойничьи шайки, готовые обобрать путников до нитки, а то и продать влиятельным дворянам или тем же туркам в рабство. Что касалось Корнеля, то он не сильно опасался встречи с Османами, ведь когда-то сам служил в войске Сулеймана. Сейчас главное для него – это приказ графини, доставить баронессу к месту без приключений.
Этель часто оглядывалась и осматривалась по сторонам, чтобы не оказаться застигнутой врасплох. Радостное настроение постепенно исчезло, на смену ему пришла тревога. Три года неволи дали о себе знать, ей не хотелось вновь попасть в чьи-то руки.
Вот так, с оглядкой, разведывая самые опасные участки пути, они достигли границы графства Ласло. Впереди показалась развилка и знакомая дорога, ведущая к озеру и скалистым горам. Сердце учащенно забилось в груди. Неужели она скоро увидит родную мать и своего жениха. Этель помнила многих жителей замка и городка Хэди, и в нелегкие годы плена часто о них думала. Вероятно, ее до сих пор считают погибшей и не ждут, так что внезапное появление баронессы вызовет волнение в крепости. Но Этель верила, что близкие ей люди уповают на чудо. И оно свершилось. Правда, не без помощи Всевышнего – так думала Этель. Она не могла знать, кому обязана свободой, как благородный гайдук Вашар перехитрил злобную графиню, и добился освобождения невесты Михала.
Вдали показались зубчатые стены крепости и по мере приближения, стали отчетливее видны остроконечные шпили на башнях. Охранники на сторожевом посту заметили всадников и, следуя установленному порядку, мгновенно подняли мост через ров. Этель и слуга, подъехав к краю рва, спешились. Воин за зубчатым парапетом грозно прикрикнул:
– А ну, стоять! Пароль! – не получив ответа, громко спросил, – кто такие, зачем пожаловали?
За центральной стеной на верхней площадке и с боковых башен уже свисали головы любопытных жителей крепости, разглядывающих пришельцев. Комендант крепости, пожилой польский офицер Людвик, поднялся на площадку и с высоты осматривал незнакомцев.
Баронесса, вступив на мост, скинула капюшон плаща с головы, чтобы ее разглядели.
– Господа, – крикнула молодая женщина, – вы не узнали меня? Это же я, Йо Этель.
Среди стражников произошла заминка, затем между простенками мерлона16 показалась фигура командующего
Мерлон – часть насыпи или стены промеж двух амбразур, бойниц.
