тем не менее, пять миллионов. Первый отдел выплатить столько не может. Цяо Сань тоже не смотрел прямо на Ши Цзинтяня, лишь покосился на потолок и сказал, что от него хотят, чтобы он с площадки вышел, а компенсацию платить не хотят. «Наверное, таких неразумных государственных предприятий в мире больше нет», – вопрошал он Ши Цзинтяня. Чжу Цзылай сказал, что это не они неразумные, а Цяо Сань потребовал слишком много. Цяо Сань, склонив голову, поглядел на Чжу Цзылая и сказал:
– Я слишком многого требую? А вы немногого? Попросили меня прийти на площадку, помочь с вырубкой деревьев, помочь землю занять. Землю заняли, деревья вырублены, а вы все время передумываете, чтобы я работал, сколько раз уже меня гоняли туда-сюда.
Сяо Иху в присутствии Ши Цзинтяня и Чжу Цзылая не мог упрекнуть Цяо Саня, не мог и за него ничего сказать, потому всеми способами пытался привести стороны к компромиссу. Он посоветовал Цяо Саню отступить, принять оплату на базе нормальной оценки стоимости плюс триста тысяч юаней сверх нее и покинуть площадку, чтобы на нее смогли въехать бригады, выигравшие конкурс, и приступить к работе. Цяо Сань был недоволен тем, что Сяо Иху выступает примирителем, и сказал, что дело не в том, что он не хочет оказать чести Сяо Иху, а в том, что или ему позволяют продолжить работу, или платят пять миллионов, а не то вообще никто работать не будет. В конце концов, его оборудование и работники – все на площадке. Если их недостаточно, он может позвать ещё ребят, чтобы они круглыми днями работали на площадке. Пусть Ши Цзинтянь и Чжу Цзылай подумают об этом.
– Ах ты, обманщик!
– Управляющий Ши, берите ответственность за ваши слова, разве я вас обманул?
– Это ваше условие и есть обман и вымогательство, – сказал Чжу Цзылай Цяо Саню.
Цяо Сань расхохотался и сказал, что на этой земле нет никого, кто бы осмеливался не оказать ему чести. Пусть Ши Цзинтянь и Чжу Цзылай не думают, что, раз уж они из государственной компании, они могут парить на крыльях и взирать на него с высоты. Он одним словом может поставить строительное бюро «Китайских железных дорог» в затруднительное положение.
Ши Цзинтянь, ужасно разозлившись, оттолкнул чашку с чаем и встал. Он сказал, что Цяо Саня на площадку заманил Сяо Иху, вот пусть теперь он сам с Цяо Санем и общается. После этого он позвал Чжу Цзылая, и они удалились.
Сяо Иху попал в ужасно неловкое положение. В душе он до скрежета зубов досадовал на Те Цзяня. Он сказал Цяо Саню, чтобы тот не винил Ши Цзинтяня, что все произошло из-за самоуправства Те Цзяня. Он и в молодости был таким, и теперь таким остался. Цяо Сань не проявил к Сяо Иху никакого сочувствия, лишь сказал, что знает, как тайно все время ему помогал, поэтому его и не винит. Сяо Иху посоветовал Цяо Саню разорвать все отношения с первым отделом, но не отступаться от требования компенсации в пять миллионов юаней. А Сяо Иху постарается сделать так, чтобы Цяо Сань продолжил работать на Те Цзяня.
Ши Цзинтянь и Чжу Цзылай не вернулись сразу в проектный отдел, а отправились
