Жань Дундун попросила Сяо Лю хорошенько подумать, не упустила ли она каких-нибудь деталей.
– Какое выражение было у Ся Бинцин, когда она покинула номер?
– Она была в темных очках.
– Кто первым вышел из номера? Общались ли Ся Бинцин и Сюй Шаньчуань, пока шли по коридору?
– Первой вышла Ся Бинцин, а уже следом – Сюй Шаньчуань, он катил ее чемодан.
– Мне нужны подробности. К примеру, как именно они покинули отель?
– Ся Бинцин осталась внутри у входа и ждала, пока Сюй Шаньчуань подгонит машину.
– А кто открывал дверцу машины? И какую именно?
– Сюй Шаньчуань, причем ту, где находилось место рядом с водителем.
– Какие звуки доносились из номера в течение трех часов, пока они там пребывали?
– Я находилась в главном холле, это от номера далеко.
Отвечая на все эти вопросы, Сяо Лю то и дело озиралась по сторонам, словно боялась, что кто-нибудь ее увидит. Жань Дундун поспешила ее успокоить:
– Это полицейский участок, безопасность свидетелей мы гарантируем.
Жань Дундун предложила Сяо Лю кофе, и они вели беседу до окончания рабочего дня, после чего Жань Дундун на своей машине лично проводила Сяо Лю. В машине Сяо Лю спросила ее:
– Вы подозреваете, что убийца Сюй Шаньчуань?
– А вам кажется, что он похож на убийцу? – ответила Жань Дундун вопросом на вопрос.
– Да нет, на самом деле он очень даже милый.
– Мы всего лишь прощупываем ситуацию.
– Тогда ладно.
«Лишь бы только Сюй Шаньчуань не оказался убийцей, – думала про себя Сяо Лю, – тогда мои показания не принесут ему большого вреда, в противном случае мне крышка. Если убийца – он, то компания „Майк“ развалится. А если компания развалится, то я потеряю работу. Если я потеряю работу, придется искать новую, но будет ли новая работа приносить такой же доход? Может, и будет, но таких тепличных условий уже точно нигде не сыскать».
Сейчас она каталась как сыр в масле – занимала должность гендиректора одного из филиалов, имела небольшую долю как акционер и прямой доступ к председателю правления; никто не смел ее притеснять. Поэтому, пока она отвечала на вопросы Жань Дундун, все внутри нее сопротивлялось, она в равной мере боялась как утаить, так и рассказать правду; говорила – и в то же время пыталась сдерживаться, пыталась сдерживаться – и все-таки давала волю словам.
– Что мне делать? – спросила она.
– В каком плане? – поинтересовалась Жань Дундун.
– Должна ли я порвать с Сюй Шаньчуанем?
– Быть любовницей в любом случае непорядочно.
– Неужели порядочность могла бы принести мне такую работу? Если бы
