на диете.
Да это я так, прикалываюсь. Жена, когда злая, такая красивая становится…
Море сегодня говорливое, даже немного сердитое. Волна беспорядочная, ребристая. Пока выбирался на камни, ссадил кожу на бедре. Устал. Лежу возле своей благоверной, отдыхаю. Малой ползает вдоль каменной лохани – топит, спасает корабли и уточек. Лила сидит рядом, ее большие уши чутко подрагивают от каждого звука, спинка напряжена – высматривает что-то. Солнце медленно спускается к горизонту в самой нежной фазе своего засыпания – розовато-сиреневой. Уши Лилы пронзает горизонтальный луч, и они вспыхивают красноватыми фонариками. Ребенок и собака золотистыми контурами сияют в красках догорающего дня. Перед ними простирается оранжевая дорога в неизведанные дали через безграничное сапфировое поле… Время, остановись! Я хочу замереть навсегда перед этой прекрасной картиной, но лишь делаю серию волшебных, магических снимков.
Янек и Лила заснули в машине. Мы тихонько занесли их в дом, посмеиваясь и переглядываясь. Кто бы мог подумать!
Дома пахнет перцами, маленьким ребенком, теплым камнем, собачьим кормом, кондиционером для белья… И еще чем-то едва уловимым, незнакомым. Оглядываюсь. Все привычно. У меня проблемы с обонянием – оно меня мучает избыточными деталями нещадно.
5.
– Собирайся скорее, надо подписи собрать, пока не жарко.
– А что, я должен этим заниматься?
– А кто?
– Хм… Ты в кабинете у меня убирала?
– С чего бы? Мы же договорились.
– Ну там, может, искала что-то или книжку взяла?
– У тебя нет ничего нужного или интересного. Займись делом уже!
Ладно, ладно. Странно это все. Еще и по соседям ходить…
Мы с Лилой начали с Прокопия. Во-первых, дом у него крайний. Во-вторых, он любит всякие обсуждения. В-третьих, он местный, он свой. В-четвертых, он вроде и сам пострадал. Или нет?
Прокопий восхитился нашим явлением под его ворота. Сразу все подписал. Одарил Лилу цветком. Вызвался нас сопровождать.
На это я очень рассчитывал. Теперь Прокопий вел все переговоры, а я носил за ним планшет с протоколом. Когда нас облаяли в третьем по счету дворе, Прокопий так распереживался за психику Лилы, что предложил закончить обход самостоятельно. Нас не пришлось просить дважды – мы уже заждались этого момента и тут же отправились на променад!
На самом деле у меня было в городе дело, но если рядом прекрасная дама, не вывести ее в свет – величайшее преступление. Десятиминутное дефиле в волнах обожания – и как я жил без такой собаки? Не доходя до заведения Джины – это потом, на обратном пути, – сунул Лилу под мышку и побежал. Время было ограничено. Время семейного человека всегда ограничено. Мне не терпелось, я месяц уже изнывал – мой агент так не вовремя уехал в отпуск.
Наконец я получил свою доставку, сунул ее под другой локоть и припустил назад, сгорая от любопытства.
На террасе кафе я занял любимый крайний столик
