style="font-size:15px;"> – Как жена казначея она должна ходить на приемы гораздо чаще, чем большинство из нас, – уточнила Мэри и как бы про себя добавила: – И слава богу!
Байярд Макайвор взглянул на нее с улыбкой:
– Вы не слишком любите званые обеды, матушка?
Он спрашивал таким тоном, словно уже заранее знал ответ, а в его темных глазах читалась нарочитая наивность, за которой пряталась улыбка.
– Не люблю, – согласилась пожилая дама, блеснув глазами. – Масса людей, озабоченных исключительно собственной важностью, сидят за роскошным столом и изрекают суждения обо всем и обо всех! У меня иногда создается ощущение, что если бы кто-то из них решился пошутить, он был бы немедленно изгнан.
– Вы преувеличиваете, мама, – покачал головой Элестер. – Судья Кэмпбелл весьма свиреп, его жена чересчур важничает, а судья Росс постоянно клюет носом, но большинство все же вполне терпимы.
– Миссис Кэмпбелл? – Мэри с явной неприязнью вскинула седые брови. – Я ниодаа у жизнии не суышаа ничеоо подообноо, – произнесла она с нарочито чудовищным акцентом. – Кодаа я быаа деушкоой, мы не мооли и подуумать…
Айлиш фыркнула и взглянула на Эстер. Очевидно, это была какая-то старая семейная шутка.
– Когда она была девушкой, ее дед торговал рыбой в доках Лита, а ее мать была на побегушках у старого Маквея, – скривился Элестер.
– Не может быть! – недоверчиво воскликнула Уна. – Миссис Кэмпбелл?
– Ну да, – заверил ее брат. – Тогда ее звали Дженни Робертсон. У нее были два хвостика на затылке и дырявые башмаки.
Дейрдра с интересом взглянула на него:
– Я это припомню, когда она в следующий раз попробует смерить меня насмешливым взглядом с головы до ног.
– Старик утонул, – продолжал Элестер, ободренный общим вниманием. – Чересчур много пил и однажды декабрьской ночью свалился в воду в районе доков. Насколько я помню, это было в двадцать седьмом году. Да, в восемьсот двадцать седьмом.
Нетерпение Кеннета наконец победило его осторожность, и он попросил Мактира принести ему десерт, не дожидаясь остальных. Мэри нахмурилась. Элестер открыл было рот, собираясь что-то сказать, но перехватил взгляд матери и передумал.
Уна высказала какое-то замечание о спектакле, который недавно давали в городе. Квинлен согласился с ней, и ему тут же возразил Байярд. Предмет спора был совершенно ничтожен, но Лэттерли послышалась в голосах обоих мужчин такая враждебность, словно речь шла о чем-то необычайно важном для каждого из них. Она посмотрела на Файфа и увидела, что губы его сжаты, а мрачный взгляд устремлен на противоположную сторону стола. Там, прямо напротив, нахмурив брови и стиснув руки, сидел Макайвор. Вид у него был такой, словно он страдал от какой-то внутренней боли.
Айлиш, ни на кого не глядя, склонилась к тарелке, но не прикасалась к еде и даже отложила вилку. Остальные, казалось, ничего не заметили.
Мэри
