скрывается за его внешним лоском.
– Расскажите же ему, бога ради! – воскликнул Монк, махнув рукой в сторону кабинета. – Но только не здесь, – добавил он на случай, если от растерянности его спутница может оказаться столь неосмотрительной.
Не взглянув на сыщика, Эстер прошла в кабинет. Уилья-м двинулся за ней, а Рэтбоун, войдя последним, затворил дверь.
Не теряя времени, медсестра начала рассказ. Спокойно и обстоятельно, стараясь проявлять как можно меньше эмоций, она изложила адвокату все детали происшедшего.
Оливер слушал ее, не перебивая. Монк дважды попытался было вмешаться, но оба раза передумал.
– Где сейчас брошь? – спросил адвокат, когда мисс Лэттерли наконец замолкла.
– У леди Калландры, – ответила она. Рэтбоун достаточно хорошо знал леди Дэвьет, и дополнительных объяснений не требовалось.
– Но она не присутствовала при том, как вы обнаружили брошь? Впрочем, это неважно, – быстро добавил он, заметив, как напряглась его посетительница. – Вы не могли ошибиться насчет того, что миссис Фэррелайн оставила украшение в Эдинбурге?
– Не думаю. Ей незачем было брать его с собой, поскольку подходящее к нему платье было запачкано, а она совершенно твердо сказала, что не надевает его ни с каким другим. Как вы думаете, что же на самом деле случилось? – не удержалась девушка от вопроса.
– Ваша сумка не похожа ни на одну из тех, что были у миссис Фэррелайн с собой или в багажном вагоне? Или из тех, которые вы видели в ее гардеробной в Эдинбурге? – уточнил Оливер.
Эстер ощутила озноб:
– Нет. У меня самый обычный мягкий коричневый кожаный саквояж. А чемоданы миссис Фэррелайн из желтой свиной кожи и с ее монограммой. И они все одинаковые. – Во рту у сиделки пересохло, голос ее дрожал. Она ощущала растущую тревогу стоявшего за ее спиной Монка. – Перепутать наши вещи невозможно, – закончила Лэттерли.
– В таком случае, боюсь, единственное объяснение состоит в том, что все это подстроено, но представить, зачем это кому-то понадобилось, я не могу, – холодно произнес Рэтбоун.
– Но я не пробыла там и дня! – возразила Эстер. – И никого ничем не обидела!
– Лучше всего вам немедленно отправиться за этой брошью и привезти ее ко мне, – решил адвокат. – Я напишу поверенному миссис Фэррелайн и через него извещу семейство, что вещь найдена и что мы возвратим ее при первой возможности. Прошу вас, не теряйте времени. На мой взгляд, любое промедление сейчас недопустимо.
Медсестра поднялась со стула.
– Ничего не понимаю… – беспомощно проговорила она. – Все это совершенно нелепо!
Рэтбоун тоже встал, чтобы проводить ее. Он бросил быстрый взгляд на Монка и вновь обернулся к ней:
– Быть может, это какая-то неизвестная нам семейная ссора или даже интрига, направленная против миссис Фэррелайн и трагически прерванная ее смертью. Сейчас
