а движение вокруг Виктории встало. В довершение всего в моей машине сломался кондиционер.
Когда я наконец добрался до дома и вошел в лифт, где консьерж помог мне с сумками, мне было жарко и досадно, что я опаздываю почти на полчаса. Но стоило мне войти в квартиру Мэттью с кондиционером, как на меня снизошло спокойствие. В квартире было прохладно, тепло, уютно и как надо. Мэттью сидел на диване с Титусом на коленях и читал книжку с картинками, рядом с ним сидела моя крестная Мерил и смеялась, когда Мэттью читал голосом обезьяны или еще кого-то писклявого. Из нас двоих он всегда был более игривым. Более естественным родителем. Я могу без усилий создать непринужденную атмосферу для взрослых, но мне потребовалось время, чтобы привыкнуть быть родителем. Обаяние не поможет, когда строптивому девятилетке кажется, что время сна следует передвинуть на попозже. Мэттью поднял глаза, и на его лице, как всегда, отразилась прекрасная улыбка.
– Смотри, кто пришел, – сказал он Титусу, и ребенок, посмотрев по сторонам, просиял.
Он слез с коленей Мэттью и закричал:
– Папочка Чарли пришел!
Должен признать, что и спустя годы мысли о том моменте все еще вызывают комок в горле. В тот вечер Мерил забрала Титуса к себе смотреть фильмы «Диснея», но, если быть честным, я был не против, чтобы он остался. Потому что это радостное «папочка Чарли» заставило меня понять, насколько особенным все было: это было начало нового этапа нашей жизни. Всех троих, вместе.
__________
Первой на встречу книжного клуба прибыла Анита. Именно тот человек, общаться с которым мне хотелось меньше всего, заявился на целых сорок минут раньше. Иногда она приезжала вместе с Джеромом, своим свекром, если он просил своего водителя остановиться у ее дома в Пимлико по дороге из Мейфэра, но это означало для него крюк, и иногда она решала пройтись пешком. После четырехлетнего разрыва она помирилась с его сыном Гарри, и Джерому приходилось снова относиться к ней как к члену семьи, а не как к дальней знакомой, от которой он хотел бы избавиться. Вместе с тем Гарри наотрез отказывался присоединиться к книжному клубу и очевидно рассматривал эти собрания как идеальную возможность пройтись с коллегами телевизионщиками по модным барам в Сохо.
– Чарли, дорогой, что ты здесь делаешь? – спросила Анита, когда я открыл дверь.
Она смотрела на меня так, словно на пороге ее приветствовал дрессированный леопард.
– Приятно тебя видеть, Анита, – улыбнулся я.
Она подозрительно посмотрела на меня, решительно шагнула мимо, после чего передала мне пальто, которое висело у нее на руке.
– Я шла пешком, – сказала она, как будто это объясняло ее раннее прибытие. – А где Мэттью? Что происходит? Почему ты здесь?
Она прошла прямо на кухню, несомненно, ориентируясь на теплый свет и аромат выпечки.
– Добрый вечер, Анита, – сказал Мэттью, поднимая глаза от сахарной
