Ада поджала губы, растягнула кожаную куртку.– Значит, ловим такси и едем. Говори адрес, хозяин.– она толкнула его плечом, обиделась. И пусть. Он важнее, она лишь пешка.
Они ехали молча. Таксист слушал музыку по радио и не обращал на них внимания, смотря внимательно на дорогу. Ада сидела впереди, делая вид, что дремлет, хотя, всё возможно, после выпитого ею коньяка, но не выглядела пьяной. Была собранной, реакция в норме, взгляд ясный и холодный, Макс чувствовал, что она его ненавидит. Он ставил её на место, а она ничего не могла сказать против, нельзя. Она лишь помощник.
Макс всё ещё периодически видел Шамана, тот в свою очередь смотрел на него в каждом видении, на его губах оскал. Мужчина его не боялся, знал, что победа за ними в их маленькой битве, но что-то его настораживало. Почему даёт себя видеть? Почему не бежит? Не ставит защиту? Ведь Шаман долго скрывался благодаря своим стенам, а сейчас решил себя показать. Что-то тут не так.
Мужчина закрыл глаза, им долго ещё ехать, примерно час, далековато забрался, ничего не скажешь. Макс чувствовал снова уверенность и покой, влияло наверняка четко намеченный план, знал, что сейчас они к Шаману, потом искать пазл. Он так и не мог прочувствовать его, плотно защищало одеяло зла и стена Шамана. Без него пазл будет слабее. Сможет ли Макс убить? Он единожды задавался подобным вопросом.
Его обучали как раз стрельбе, в каком-то закрытом коттедже, куда его отдал отец для обучения против сил зла. Прожил он там пять долгих лет, которые ему кажутся одним днём. Одним длинным, суровым днём, полного безнадеги.
Его учил стрелять майор Ершов, его семья поколениями служила Высшим Силам, от него исходила уверенность, непоколебимая решимость, ничто не могло свернуть его с намеченного пути. Стрелял он также решительно, не думая, стоило увидеть цель, и пуля летела чётко в неё, будь то животное или человек. Макс долго стрелял по мишеням, ходил на охоту, привыкая к живой цели, он также не колеблясь, стрелял, до того момента, пока перед ним не поставили живого человека.
–Сегодня, Макс, учимся переступать через себя.– жестко говорил майор, вручая ему пистолет в похолодевшую руку.
Макс не мог отвести взгляд от мужчины напротив, он не был ни молодым, ни старым. Худощавое тело покрыто синяками и ссадинами, он обнимал себя руками и не понимал, что происходит. Жертва испуганно озиралась по сторонам, и останавливал периодически взгляд на Максе. Он видел в его руке оружие, но не пытался умолять о пощаде, не пытался бежать, не требовал отпустить, только смотрел на руку Макса. Затем вновь блуждающий взгляд. Его знобит. Ноги трясутся, выбивая чечетку. Губами что-то шепчет, Макс не слышал с расстояния, но был уверен, что молится.
–Убей, Макс.– приказал майор и Макса замутило. Приказ слышала и цель. Мужчина уставился немигающим взглядом на Макса, кажется, даже вздохнуть не мог. Макс посмотрел на него, в его испуганные глаза, в его омуте страха молодой человек увидел безразличие. Тот отрешился, утопая в шепоте молитв. Добро молитв не признавало, оно признавало силу.
Макс направил оружие
