не так легко сделать. – с раздражением сказал.
Мы притихли, образовалась неловкая тишина. О людях в доме мы забыли напрочь.
– Повернись ко мне лицом. – внезапно предлагает он мне.
В таком положении я не буду ощущать определённые части его тела.
Я стала разворачиваться к нему, медленными и аккуратными движениями. В темноте сделать это сложно, поэтому я начинаю водить рукой по стене, чтобы хоть как-то ориентироваться. Когда полностью повернулась, моя рука ненамеренно дотрагивается до его самой твёрдой части тела. Он вздрагивает от моего прикосновения.
Сейчас я коснулась до его мужского и крайне чувствительного места. В панике резко поднимаю голову и начинаю бессвязно тараторить:
– Не думай, что я специально захотела пощупать… это не значит, что мне не интересно… то есть я хочу сказать, что в общем… не твой… твоё добро мне не на… – он прикладывает указательный палец к моим губам, чтобы я замолчала. И как же я ему благодарна за это.
– Амалия. – в его интонации, я услышала с трудом сдерживаемый смех. – Замолчи.
Как только я затихла, он убрал палец с моих губ. Сейчас наши лица слишком близко находятся друг от друга, щека к щеке. В нос ударил его горький аромат, мужественный и терпкий, идеально ему подходящий. Мне захотелось ещё сильнее прижаться к нему, такому сильному, твёрдому и тёплому.
Не удержавшись от соблазна, я позволила себе сделать глубокий вдох носом. Он замер, как вкопанный и кажется даже перестал дышать.
– Ты меня нюхаешь?
– Эта комната пропитана запахом дуба. Мне нравится. – в своё оправдание выстрельнула я. – Ты знаешь, кто сюда пришёл?
Он на долгие секунды замолк. Мне остаётся только надеяться, что он поверил в эту белиберду.
– Догадываюсь. – наконец ответил на мой вопрос, о котором я уже и думать забыла.
Его губы слегка прикоснулись к моей щеке, в ответ по моему телу прошла волна приятной дрожи. Я сделала большую ошибку, когда повернулась к нему лицом. Всё стало только хуже. Ещё ни один мужчина из четырех миллиардов не вызывал во мне таких волнений. Я слишком чувствительно откликаюсь на его близость. С Раймондом у меня никогда такого не было. Я не испытывала подобных чувств рядом с ним.
– Тебе холодно?
– Да. То есть… нет. Мне… не холодно.
О нет, нет, нет. Почему я так заикаюсь?
Пауза. Затем:
– Наша близость заставляет тебя нервничать?
– А может быть я нервничаю из-за непонятных людей, шатающихся по дому? Об этом ты не думал? – и я сама очень удивилась, но и обрадовалась, что мой голос прозвучал более-менее спокойно.
Услышали новые шаги, в страхе, я неосознанно ещё сильнее жмусь к нему, кутаясь в его тепле.
– Всё будет хорошо. Не бойся. – он успокаивающе водит пальцами по моей пояснице.
Шорох в доме становился всё громче и громче, а топот шагов
