style="font-size:15px;"> Мерсед вполне мог бы стать еще одной заурядной жертвой в городе, где всегда хватает новостей: темой для короткого ролика в телерепортаже, небольшой заметки в английской прессе или чуть более пространного обсуждения – в испанской.
Но волею судьбы все вышло по-другому. Незадолго до этого Мерсед и его группа «Лос-Рейес Халиско» выступили на свадьбе члена городского совета Армандо Зейаса, а три месяца спустя Зейас решил баллотироваться в мэры и начал свою избирательную кампанию.
Мерсед выжил. Пуля поразила один из позвонков и превратила его в паралитика, а заодно и в орудие политической борьбы. На всех предвыборных митингах и встречах Зейас обязательно выкатывал его коляску. Мерсед стал для него символом равнодушия властей, от которого страдали жители восточного Лос-Анджелеса. Преступность процветает, полиция не работает: стрелявший в Мерседа до сих пор не найден. Банды бесчинствуют на улицах, а важные социальные проекты – например, продление ветки метро – постоянно откладываются. Зейас обещал, что при нем все изменится, и превратил Мерседа и весь восточный район в краеугольный камень своей кампании. Это помогло ему выделиться из толпы соперников и конкурентов. Политик держался данной линии до самых выборов и в итоге победил. А Мерсед всегда сидел рядом с ним в коляске, одетый в костюм мексиканского ковбоя или в окровавленную рубашку, которая была на нем в день стрельбы.
Зейас отработал на своем посту два срока. Власти и полиция стали уделять больше внимания восточным районам города. Преступность снизилась, ветку метро достроили – даже добавили лишнюю станцию под Мариачи-плазу, – и новый мэр купался в лучах славы. Но преступника, стрелявшего в музыканта, так и не нашли, а засевшая в позвоночнике пуля причиняла Мерседу неимоверные страдания. Началось заражение крови, за ним последовало несколько операций. Ему ампутировали ногу, потом вторую. В довершение всех бед отрезали и руку, которая когда-то перебирала струны гитары и играла мексиканский фолк.
А теперь Мерсед умер.
– Мяч на нашей стороне, – заявил Краудер Босху. – Мне плевать, что там говорит пресса, но если это убийство, мы должны его расследовать. Как только медики решат, что причиной смерти стала старая рана, мы заведем дело, и вы с Люси им займетесь.
– Понял.
– Но вскрытие должно прямо указать на убийство, иначе это дело умрет вместе с Мерседом.
– Ясно.
Босх никогда не отказывался от дел: он знал, что выбирать особо не приходится. Но его удивило, что Краудер подключил к этому расследованию именно его и Сото. С самого начала было ясно, что попавшую в Мерседа пулю выпустил скорее всего какой-нибудь бандит. Следовательно, детективам придется иметь дело с «Белой оградой» или другой крупной бандитской группировкой, действовавшей в Бойл-Хейтсе. Это означало, что от полицейских потребуется хорошее знание испанского, а Босху – в отличие от Сото, владевшей им свободно, – похвастаться тут было
