бабника, хотя, честно, не знаю, откуда взялись эти слухи. Ни с кем из студенток за годы преподавания я не спал, – зачем-то начал оправдаться Тимофей Александрович. – Пишет тебе записки, смски, как школьник, дарит цветы. Я бы в жизни не решился на подобное, если бы ты не была мне давно симпатична. Я хотел заявить о своих чувствах, но понимал, что ты испугаешься, поэтому в качестве альтернативы и подложил тебе записку. Думал, у нас завяжется общение, мы прикипим к друг другу, а потом встретимся, когда оба будем этого желать. Но ты настояла на очной встрече сейчас.
Он смотрел пронзительно, ждал, пока отвечу. Но я смотрела на него и видела не мужчину, с которым можно попробовать что-то – даже общение, а своего преподавателя, и это пугало. Я отвернулась, глубоко вдохнув свежий вечерний воздух, пошевелила слегка озябшими пальцами, что, судя по резкому движению Анисимова, не осталось им незамеченным. Он хотел меня коснуться, но передумал в последний момент. Да, лучше не стоит, это будет слишком. Вся эта ситуация уже чересчур глупа, еще не хватало его прикосновений.
– Извините, – встала со скамьи, отодвинувшись на безопасное расстояние. – Давайте забудем об этом, ладно? Не пишите мне больше, пожалуйста. И цветы не дарите. Поймите, вы для меня…
– Преподаватель, я понял.
Тимофей Александрович продвинулся по скамье, видимо, к урне, и выбросил в нее букет. Поднялся, намеренно обойдя меня, дабы не нарушить расстояния.
– Все дело только в моем статусе? – не унимался он.
Мне хотелось сказать, что да, но я не могла признаться в этом самой себе. Он действительно был красив, наверное, встретив мы друг друга в другой жизни, я бы запала на него, но не сейчас. Сейчас – это глупо и бессмысленно, сейчас мы не в том положении, чтобы…
«Чтобы что, Ангелина? Ты сама не понимаешь, почему его опрокидываешь», – кричал мой внутренний голос, но я его не слушала.
– Или в возрасте? – мужчина заметно нервничал.
– Я не хотела вас обидеть, Тимофей Александрович, – начала я, но он выставил руку вперёд, жестом приказав замолчать. Он всегда так делал, когда в аудитории становилось слишком громко.
– Не надо, Ангелина, – судя по всему, он смог собраться и перестал нервничать. – Не оправдывайся. Я все понял, более тебя не потревожу.
Я выдохнула и, не сказав больше ни одного слова, поплелась домой. Пару раз я оглядывалась, проверяла, не шел ли Анисимов за мной, но, не обнаружив его, больше не смотрела назад. И только дома я вспомнила его взгляд. Взгляд мужчины, чьи чувства были задеты.
Кажется, мне придется перевестись…
III
Я понимал, что испугаю ее. Понимал, но зачем-то положил записку ей в куртку, а потом и пришел на эту встречу. Зачем? Неужели я так и не понял, что она создана не для меня?
Ангелина красива. Невероятно красива.
