как и прежде у окна, уже забронирован».
– Интересное кино.... однако, что это Сергей Арнольдович, который не баловал нас своим вниманием почти полгода, снова объявился. Как ты думаешь, это не ловушка случайно?
– Дим, ну ты же знаешь, что если бы он захотел нас убрать, то давно бы это сделал, – попыталась успокоить мужа Мария. – Так что я думаю, что надо ехать и узнавать, что за дело. Да и деньги нам сейчас не помешают, сам понимаешь.
– Да-а-а-а.... возможно ты и права, сладкая моя тыковка, – он чмокнул ее в щеку. – Но на встречу я пожалуй поеду один. У тебя аврал по фотоотчету, сама говорила. А сейчас, как раз самый час пик начнется. Так что, спокойно поработаешь в тишине, без своего надоедливого мужа, – проговорил Дмитрий ехидно и снова поцеловал жену, на этот раз в губы.
– Ладно, ладно! Так и скажи, что хочешь потусоваться с девчонками в ночном клубе.... красавчик – парировала та, больно ткнув мужа локтем в бок. – Но смотри у меня! – Мария грозно пригрозила ему своим наманикюренным пальчиком. – Чтобы дома был ровно в 22.00 и трезвый!
– Да, мой генерал! – Бойко отчеканил, вытянувшийся в струнку, Дмитрий. А через секунду они оба расхохотались. Он быстро собрался, оделся и, поцеловав жену на прощанье в щеку, вышел из квартиры.
Малофеевы жили в старом Московском районе под названием «Черемушки», где прошло детство и юность Дмитрия. Правда теперь от того экспериментального района мало что осталось. Советские хрущевки снесли по программе ренновации, которую активно продвигал новый мэр Москвы. А на их месте выросли новые жилые комплексы, в одном из которых Малофеевы и купили год назад квартиру в ипотеку, которую планировали закрыть не за 30, а за 10 лет. Так, что каждая копеечка была на счету.
Мария, проводив мужа, вернулась к компьютеру и продолжила нелюбимую часть своей любимой работы. Фотографией она «болела» с самого детства, к этому ее приучил родной отец Петр Журчик, который был известным в их родном городе Ногинске фотолюбителем. Он первоклассно владел одним из самых популярных в СССР фотоаппаратов. Его «ФЭД» творил настоящие чудеса. Семья очень гордилась кудесником фоторемесла, однако тот был лишен тщеславия напрочь и отказывался посылать свои фотоработы на всевозможные фотоконкурсы и выставки, поэтому никаких официальных наград не получал.
Но для маленькой Марии это не имело никакого значения. Уже с 10 лет она точно знала, что в будущем станет фотокорреспондентом. И вот сейчас, спустя 24 года после того исторического для себя решения, теперь уже Мария Малофеева жалела лишь о том, что с появлением цифровых фотоаппаратов, появилась, так называемая обработка фотографий в специальных компьютерных программах, чего в ее «пленочном» детстве не было. Обрабатывать фотографии девушка не любила, но выполняла эту работу на достаточно высоком уровне. Для этого ей пришлось пару лет назад записаться на курсы по «Фотошопу» и раскошелиться на покупку нового более мощного компьютера. Старый уже был не в состоянии выполнять тяжелую
