придёт время, сейчас же Яся замерла почти у дверей каменным истуканом, не в силах ни пошевельнуться, ни даже заплакать. Так и смотрела на маму расширенными от ужаса глазами, забыв о Генке.
– Что она носила на шее? – вопрос друга прозвучал как бы издалека, только теперь Яся вспомнила о мальчике, медленно повернула голову, увидела, что он, хмурясь и кусая губы, крутит в руке пустую упаковку из-под таблеток.
– В смысле? – прошептала она.
– У неё на шее след, как будто сдёрнули что-то…, – торопливо пояснил мальчик. – Что это было?
– Шнурок кожаный с оберегом, – до девочки вдруг дошло. – Так… Генка, именно за ним они и приходили!
– Кто они? – Генка моргнул растерянно, взлетели вверх длинные белёсые ресницы.
– Те, кто убил её.
– Убил?! Она же… – он протянул Ясе упаковку. – Она же сама…
– Нет! – решительно тряхнула головой девочка. – Не сама. Здесь были двое. Одного она знала. Раз дверь открыла… Я чувствую запах мужского парфюма… И ещё… Запах лекарств. Таблетки не пахнут, тут другое… Да и таблеток таких в нашей аптечке не было.
– Офигеть! Яська, идём ко мне. Переночуешь, успокоишься… Нельзя тебе здесь.
– Ты думаешь, я сочиняю? – глаза девочки подозрительно сощурились, Генка отступил.
– Да нет… Но не оставаться же тебе здесь.
– Нет. Нельзя. Мне бежать надо, и как можно дальше. Мне здесь опасно, теперь на меня охоту откроют.
– Ты чего, умом тронулась? Кому ты нужна? – не поверил паренёк.
– Ты не понимаешь, Генка… – отчаялась что-либо объяснить Яся. – Ладно, идём к тебе. Я только вещи соберу… А ты протри упаковку от таблеток и всё, чего касался.
Мальчик не ответил. Спорить с человеком, который от горя разум потерял, себе дороже. Ну в самом деле, два часа под окном стояла, никто и не заметил, а говорит, опасность… Правда послушно сделал то, что девочка велела, протёр блистер краешком собственной футболки.
– Только…, – доставая из шкафа небольшую спортивную сумку, обернулась к нему девочка, – Ты своим, пожалуйста, не говори, что мама… – Яся осеклась, Генке показалось, невероятными усилиями ей удалось сдержать слёзы, но справилась, мотнула головой, снова посмотрела на него. – Не надо пока никому ничего знать. Я тебе потом всё-всё расскажу, а пока не спрашивай, ладно?
– Ну хорошо. Только… Ясь, полицию бы вызвать.
– Не нужно. Завтра с утра участковый дядя Ваня зайдёт, он всегда заходит, у него с мамой… отношения. А я сюда не вернусь.
– Совсем?
– Совсем. Мне опасно. И вообще, если оберег найти не удастся, через год… и меня не станет.
– Какие страшные вещи ты говоришь! – содрогнулся мальчишка. – Не сочиняешь?
– Нет. Мама чувствовала, будто знала, что погибнет из-за этого оберега, это не просто поделка из дерева, Ген. Это старинный оберег, его история начинается в середине девятнадцатого века. Он передаётся от матери
