Дядя Вадик сказал не волноваться, а сам уехал куда-то, оставив нас со Славкой одних. А вечером он вернулся и сказал… сказал, что была сильная метель и гололёд.. и водитель такси не справился с управлением. Машина слетела с дороги. Никто… никто не выжил.
Глаза моего товарища снова начали наполняться слезами, но он быстро сморгнул их. Я не знала, что ему сказать, прекрасно зная его боль, ведь сама три года назад переживала такое. Всё, что я смогла сделать, это положить на ладони свою руку и сжать их. Меня так всегда успокаивала Джо. Даже в тот самый день.
– Мне очень жаль. Мои родители тоже умерли, – прошептала я дрожащим голосом, – Ещё тогда, три года назад. За месяц до нашей с тобой встречи.
– И что с ними теперь? – Рейка перевёл на меня взгляд полный надежды.
– Не знаю. Их куда-то увезли люди в белом, а потом приехали бабушка с дедушкой и увезли нас. Все вопросы о родителях у нас дома запрещены. Но Джо ещё тогда, когда забирали папу, сказала, что, если приходят люди в белом – человек не вернётся, он умер.
– Дядя Вадик тоже сказал, что не вернутся. И что мы теперь с ним будем. Он брат мамы, нас очень любит и сам очень хороший. Но понимаешь… я хочу к ним. И Славка хочет, хоть и строит из себя профессора Невозмутимости. И меня пытается учить. Я потому и заперся здесь, – мальчик обвёл пальцем комнату, – чтобы он меня не доставал своими нравоучениями. Что надо быть сильными, что мы мужчины, что теперь мы взрослые. Не хочу быть взрослым, – голос стал тише, будто Рейка рассказывал какую-то тайну, – К маме хочу. И к папе. Очень хочу.
Потом Рейка спрятал лицо, стыдясь своих слов, и мы ещё долго сидели в тишине. Своей руки я так и не убрала. Не знаю сколько прошло времени, но мне кажется, что Рейка уснул. Уснул во сне. Он звал маму и просил папу вернутся. Я гладила его, как когда-то меня гладила мама и думала о своих родителях. Как они умерли и как мне было грустно. Я, как никто, знала, что это такое. И потому дала себе в ту ночь обещание всегда быть рядом со своим другом. Во чтобы это не стало.
1962 год, январь
Прошло много времени с того сна. Рейка смирился со смертью родителей и даже остыл его гнев на брата. Его дядя действительно забрал их к себе. Он был архитектор и постоянно переезжал с места на место, а Рейка со Славкой вместе с ним.
Тогда-то и началось моё путешествие по Советскому Союзу. Где мы только не бывали: в пустынях, в березовых лесах, на морях, в горах. Через воспоминания своего друга, я побывала в самых разных уголках страны. В благодарность я стала проситься с дедушкой и сестрой в сосновый лес, чтобы потом показать его Рейке. Там мы катались на лыжах и ледянках, смотрели на белок и играли в снежки. И вдруг, на одной из таких прогулок мне в голову пришла идея, как узнать имена друг друга (писать и говорить по буквам мы уже пробовали, испортив этим не один сон). В конце очередного сна, спустя уже пять лет знакомства, я стала неожиданно говорить:
– Знаешь, в Москве говорят довольно тепло, а вот в Архангельске гололёд. Дедушка недавно звонил в Рязань и говорит, что у них ещё снегопады, а вот в Ижевске солнышко. А я бы хотела в Анапу, погреться, потом в Норильск
