его отчетливо мускусный аромат. Он сжал губы, довольный. Она была не единственной женщиной, жаждавшей его внимания, и не должна была так навязчиво его беспокоить. С другой стороны, кто не хочет быть желанным? Не хочет, чтобы ему напоминали, насколько он впечатляющ и важен? Когда-нибудь он обнаружит и в ее глазах вожделение и страсть, и это станет для него всем. Это был лишь вопрос времени.
Киган не дрогнул, проходя мимо. Он чинно следовал за своим отцом, пока тот, поднявшись по ступеням крыльца, не остановился перед хозяином дома.
– С возвращением, Кент Кевалайн, – Хиранель Херальдум пожал руки гостям. – Приветствую тебя и твой род.
– Мы ценим ваше приглашение, – ответил секир K., соблюдая извечный порядок и мастерски пряча свое недовольство.
Не имело никакого значения, хотел ли секир Х. позвать род К. на день рождения своей дочери. Не пригласить секира и не исполнить закон означало полное неповиновение. А оно имело бы печальные последствия, которые в конечном итоге могли повергнуть один из знатных домов в нищету – несомненно, тот, действия которого привели к вражде. Вот почему оба секира были крайне осторожны, ожидая, пока оступится другой, чтобы в конце концов утопить его в позоре.
Соперничество между K. и Х. началось несколько поколений назад, еще до того, как появился род Херальдумов – а именно, когда Марволо Кевалайн выиграл Вторую Арену и решил отречься от своего старого рода, отмежевавшись от К.
Остальная часть Имен поддержала его решение, никто не хотел, чтобы род Кевалайнов разросся так же, как Станкевичусы после победы на Первой Арене, объединившие два секьяра в один. Перебежчик был повинен в том, что не признал своего брата, лерена, прямого наследника Имени и предка нынешнего поколения Кевалайнов, единственным будущим секиром новых земель. Скрытая вражда началась с рода Моркевиров и распространилась на Херальдумов, когда в 1156 году Марволо разделил территорию между двумя сыновьями, дав начало новому Имени, самому молодому из всех.
Вот почему губы совсем невысокого Хиранеля Херальдума надменно скривились: вечер удастся, раз уж Кент Кевалайн решил явиться и так или иначе будет воздавать хвалу его величию и гостеприимству. Секир из К. еще больше вытянул шею, позволяя падающей на него тени подчеркнуть часть благолепия, коим был овеян хозяин, и обнажил белые зубы. Никто не заставит его почувствовать себя ничтожным, и меньше всего этот сварливый человечишка с дешевым Именем, который не заслуживает всех оказываемых ему почестей.
Его глаза заблестели. Казалось, он с ним связан тонкой, невидимой для всех нитью, что заставляла их не обращать внимания на остальных в это мгновение. Они бросали друг другу безмолвный вызов. Первый отвернувшийся проиграет.
Киган откашлялся. Этот звук вырвался из его рта, как будто два острых лезвия стремились пролететь прямо между двумя секирами, разорвав при этому колеблющуюся связь между ними. Хиранель направил свой взор на оставшихся гостей. Кент победил.
– Лерен
