ювелиру?
Все это конец. Я бахнула со всей силы ногой по бронированной громадине.
– Ой, подожди, там кто-то стучится, – видно на подругу «нашло» серьезно.
– Так это ты? – изумилась Лялька, открыв дверь.
Хотелось съехидничать. Но я решила воздержаться.
– Пошли, пошли, нас ждут, – торопила она.
– Кто «ждут»? Их много? Сколько? – опешила я. Лялькино «нашло». видимо, заразно. Я это и раньше замечала. Стоило подруге начать «тормозить», как тут же все окружающие становились «тормозами».
– Он один, – остановилась посреди длинного коридора Лялька, – А сколько надо?
– Один это кто?
– Один – это ювелир.
– Ты сказала «нас ждут». «Нас ждут» – это много человек ждут. или хотя бы двое ждут.
– Так ты об этом? – что-то Ляльку осенило. И это «что-то» могло мне не понравиться.
– Твоего братца я выпроводила из квартиры после десятиминутной беседы, сославшись на твою занятость.
Получается, когда я мирно посапывала в постельке, что достоверно было известно Генриху, подруга сумела его убедить в моей занятости. Ловко у нее получается мужикам голову морочить.
– И до каких пор я буду занята? – зная неукротимый темперамент и безграничную фантазию Ляльки, с опаской поинтересовалась я.
– С Граалем все решим, а там и для братца время найдется.
Я схватилась за голову. Подруга танком. не замечая препятствия, шла к своей цели: вечной молодости и вечной жизни. И как выяснилось позже, к новому бизнесу с несметной прибылью.
– Нам надо просто часы перевести и все, – делаю я очередную бесперспективную попытку остановить ее, – Грааль пусть ищут другие. Вон их уже сколько было. Может и нашли уже. Где-нибудь в частной коллекции мирно себе стоит.
– Много ты знаешь! Ищут, да не там. Нам поручено найти и мы найдем, сейчас сама в этом убедишься- и подруга впихнула меня в комнату, где сидел ювелир.
Тот на шум поднял голову. Я никогда не думала, что человек за одну ночь может так измениться. Еще вчера это был дряхлый старик, руки у которого подрагивали, глаза слезились. Ходил он сгорбившись и шаркая. А сегодня из глубокого кресла легко поднялся просто пожилой человек, возраст которого выдавали только седые волосы. Даже морщин на лице стало меньше.
Стариком назвать такого язык не повернется.
– Садитесь сюда. Вот к свету ближе. Смотрите, – и он сунул мне в руки вчерашние пожелтевшие листы, из которых снова полился зеленый свет.
– Вы уже поняли, как кольцо с нами разговаривает, – не то спросил, не то утвердил дядя Саша.
Мы закивали головами, не отрывая глаз от чарующего зеленого сияния.
Ювелир. проследив за нашими взглядами, отобрал у меня листы. Они снова стали серыми и потрепанными.
– Здесь по – немецки, – продолжил ювелир, я перевел. Это просто гениально.
