закончится этот урок, бионики по команде учителей спокойно, не общаясь друг с другом, перейдут в другой класс. Там начнется занятие по математике или литературе, потом дети пообедают, посмотрят запланированный в программе их развития фильм, затем пройдут ежедневные тесты и дружно в половине десятого лягут спать. Они не будут разговаривать перед сном, делиться тем, что произошло за день, рассказывать друг другу забавные истории, они просто уснут. Пока эти дети лишь внешне были похожи на настоящих…
– А вот и Ион, – подвел Любимов Вертинского к ребенку.
Белокурый малыш умело орудовал карандашом. Когда Вертинский посмотрел на исчерченный им лист, то поразился, с какой точностью этот трехлетний мальчишка изобразил стены соседней лаборатории. Грамотные проекции делали её похожей на трехмерный план. Ровные линии, штриховка, цвет. Мальчик был, безусловно, способный.
– А вот Эри, помните, мы слушали её игру позавчера, – продолжил Любимов, подойдя к девочке лет семи.
Вертинский вспомнил, что был очень удивлен, когда услышал виртуозно сыгранный этим ребенком концерт.
Посмотрев на рисунок Эри, Любимов довольно погладил её по голове.
– Это Авель, наш гений в математике, лидер по игре в шахматы. А это наш поэт…
Вертинский понимал, к чему клонит Любимов. Все выращенные ими дети, то ли благодаря собственной усидчивости, то ли в результате генных модуляций, предусмотренных программой, получили некоторые совершенные черты. Они обладали способностями, которые в их возрасте не имел ни один современный человек. Они были одаренными, талантливыми, но Вертинского волновало их поведение…
– Станислав Евгеньевич, комиссия прибыла, – подал Любимов сигнал. – Они уже у главных ворот, надо идти встречать их.
Вертинский с Любимовым поспешили к дверям.
– Дети, попрощайтесь с доктором Любимовым и профессором Вертинским, – произнес один из андроидов-учителей.
Дети послушно подняли глаза и дружно произнесли заученное: «До свидания».
– Хорошие дети, – сказал Любимов, выйдя за дверь. – Уверен, комитет останется доволен.
Для встречи комиссии был приготовлен парадный зал. Здание некогда многочисленного института теперь пустовало. По современным меркам в проекте был задействован невероятно большой коллектив, однако численность его была несоизмеримо меньше того количества людей, что занималось наукой прежде. Теперь, какую сферу деятельности не возьми, нехватка рабочих рук была на лицо. Людей можно было встретить редко, всё больше на глаза попадались механические андроиды. Комиссию Вертинский и Любимов встречали вдвоём.
В состав приехавшей комиссии входили хорошо знакомые Вертинскому и Любимову заместитель руководителя медицинского комитета Боттичелли, военный комиссар Парсон, научный
