взял вырезку в руки.
– Похожа!
Мария благодарно кивнула мастеру, а Степан заплатил вдвойне.
На выходе из торговых рядов крутил ручку шарманщик. Рядом с ним сидел попугай, стоял ящичек с карточками и лежала тюбетейка для денег. Когда в тюбетейку бросали монетку, попугай клювом доставал карточку, на которой стояло число, означавшее количество лет, отпущенных человеку для жизни.
Степан потянулся за монеткой.
– Узнаем, сколько лет проживёт барышня.
Мария быстро ответила:
– Девяносто. Мне попугай уже доставал карточку.
– Тогда узнаю, сколько проживу я.
Степан бросил монетку, но попугай даже не шевельнулся. Отозвался шарманщик.
– Числа кончаются на «сто», а ты, сразу видно, долгожитель, сто двадцать лет проживёшь.
Все трое засмеялись. И засмеялся вдруг каким-то особым смехом попугай.
Выйдя с базара, Мария снова раскрыла зонтик.
– Недалеко Александровский парк, прогуляемся?
– Конечно.
В парке пара села на скамейку вблизи бюста Гоголя. Степан положил на колени вырезанный профиль Марии и взял спутницу за руку. В этот миг оба услышали пушечный выстрел, возвещавший о наступлении полдня.
Мария вздрогнула, а Степан сказал:
– Выстрел к месту. Я не знаю, что такое «любовь», но хочу прожить с тобой всю жизнь, хочу быть твоим защитником и защитником наших детей. Говорю это в здравом уме и жду твоего ответа.
Мария, помолчав, вздохнула.
– Чему быть, того не миновать.
И оба вдруг заговорили о каких-то пустяках. Степан шутил, Мария смеялась. Смеялась от души и сама себе удивлялась. Проявлять эмоции в общественном месте не полагалось. Помнила, как институтками они шикали на тех, кто, забываясь, начинал громко смеяться.
Степан неожиданно спросил:
– Правда, что ты видела, как революционеры грабили Государственный банк?
– Кто тебе сказал?!
– Твой дворник.
– Понятно.
– Правду сказал?
– Грабили не банк, а карету казначейства.
– Так ты видела?
– Можно сказать, да.
Мария откинулась на спинку скамейки и посмотрела вверх на стрелявшие сквозь листву лучики.
В тот июньский день тоже стояла жара. Мария шла покупать материал в торговые ряды. Шла без зонтика, и неожиданно ей вспомнилась грузинская богиня солнца Мзекали, и даже не столько она, сколько её отец, владыка мира Гмерти. Его представляли грозным быком в сопровождении стаи волков, которых он посылал на землю карать нерадивых.
Мария вдруг замерла, увидев тень волка. Тут же рассмеялась. Тень, похожую на волка, отбрасывала крона платана, росшего недалеко от таверны «Тилипучури».
Внезапно из неё выскочили двое мужчин в крестьянской одежде и, чуть не сбив Марию с ног, побежали к приближавшимся со стороны Эриванской площади
