не выходить из него. Но как же я буду устраивать вечеринки, если перед зданием лежат горы трупов? – Ева схватилась за голову.
– Я думаю в ближайшее время вечеринок вообще не будет, Ева, – усмехнулся Чжэнь.
Зеленберг попыталась перешагнуть очередной труп, но, зацепившись, упала.
– Как же ты напилась, родная, – улыбнулся Чжэнь и помог подняться Еве, а затем повел ее в клуб.
– Отведи меня в мой кабинет, пожалуйста.
– Как скажешь, королева Сакраменто!
Чжэнь усадил Еву за ее рабочий стол. Та тут же взяла бутылку с виски и, наполнив себе стакан, только хотела выпить, как Чжэнь взял Зеленберг за руку со словами:
– Не стоит так переживать, Ева. Ты только причиняешь себе еще больший вред этим.
Та поставила стакан на стол и проговорила:
– Скажи мне, Чжэнь, как ты считаешь, ради чего я живу?
Тот придвинул стул к Еве и, усевшись, ответил:
– Я скажу про себя. У меня в жизни была одна цель – мой собственный театр. Однако в один момент она стала мне безынтересна. Я думаю, ты помнишь тот момент, Ева. Так вот после потери этой цели я был в унынии. Но когда ты в тот самый день пришла ко мне и предложила ликвидировать «Призрака», у меня сразу же родилась новая цель – его бойцовский клуб. И вот теперь у меня куча зрителей и поклонников, да ещё и вдобавок большой авторитет в городе и целая армия наёмников. И я этим доволен. Так вот получается, что на самом деле моей целью в жизни была стать богатым и влиятельным человеком, а остальное было лишь способами достижения этой цели.
– За это надо выпить, – улыбнулась Ева и налила Чжэню виски.
Осушив стакан, Чжэнь продолжил:
– Так что бывает сложно понять, что ты хочешь от жизни, Ева. Какая у тебя цель? Признайся себе, что ты действительно хочешь.
Зеленберг откинулась на спинку кресла и, закрыв глаза, провела ладонями по выбритым вискам. Через некоторое время она ответила:
– Богатой я точно не хочу быть, но вот влиятельной… Ты знаешь, Чжэнь, если честно, то я хочу стать самым могущественным человеком в мире.
– Замечательно! Думаю, с твоим расчетливым умом и харизмой тебе это удастся, – улыбнулся Чжэнь.
– Только я боюсь одного, – Зеленберг посмотрела в глаза Чжэня.
– Чтобы ты что-то боялась? Не верю!
– Я боюсь власти. Ведь чем она значительнее, тем больше подчиняет себе своего носителя. Валерио Залвез мне еще в детстве это сказал. А мне ужасно страшно, что в один момент безграничная власть поменяет мои первоначальные цели на противоположные и я превращусь в жестокого тирана.
– Как Зархаев и Фокс? – усмехнулся Чжэнь и добавил: – Знаешь, мне кажется, все зависит от человека. Вот, например, ты не можешь стать тираном. Ты ведь такая добродушная и милая…
– Пфф! – фыркнула Ева.
– Ну ладно! В любом случае ты всегда борешься за справедливость. А тираны никогда не могут быть справедливыми.
Ева
