наподобие ребенка»[11].
Это был один из основных споров в истории искусственного интеллекта. В 1961 году в Массачусетском технологическом институте состоялся знаменательный цикл лекций под названием «Управление и компьютер будущего». Звездный состав ученых-компьютерщиков, включая Грейс Хоппер, Дж. К. Р. Ликлайдера, Марвина Мински, Аллена Ньюэлла, Герберта Саймона и Норберта Винера, обсуждал стремительные достижения в области цифровых вычислений. В заключение Джон Маккарти смело заявил, что различия между человеческими и машинными задачами иллюзорны. Просто существуют некоторые сложные человеческие задачи, которые требуют больше времени для формализации и решения машинами[12].
Однако профессор философии Хьюберт Дрейфус выступил с возражением, обеспокоенный тем, что собравшиеся инженеры «даже не рассматривают возможность того, что мозг обрабатывает информацию совершенно иначе, чем компьютер»[13]. В своей более поздней работе «Чего не могут вычислительные машины» Дрейфус отметил, что «человеческий интеллект и опыт в значительной степени зависят от многих бессознательных и подсознательных процессов, тогда как компьютеры требуют, чтобы все процессы и данные были явными и формализованными»[14]. Следовательно, формальные аспекты интеллекта должны быть абстрагированы, устранены или адаптированы для компьютеров, что делает их неспособными обрабатывать информацию так, как это делают люди.
С 1960-х годов в ИИ многое изменилось, включая переход от символьных систем к недавней волне шумихи вокруг методов машинного обучения. Во многом споры о способностях ИИ были забыты, а скептицизм сошел на нет. С середины 2000-х годов ИИ быстро развивался как научная область и как индустрия. В настоящее время небольшое число мощных технологических корпораций развертывают системы ИИ в планетарном масштабе, и их системы снова называют сравнимыми или даже превосходящими человеческий интеллект.
Однако история об Умном Гансе напоминает нам о том, насколько узко мы рассматриваем или признаем интеллект. Ганса учили имитировать задачи в очень ограниченном диапазоне: сложение, вычитание и отстукивание слов. Ганс демонстрировал выдающиеся способности в межвидовом общении, публичных выступлениях и значительном терпении, но все это не было признано интеллектом. По словам автора и инженера Эллен Ульман, убеждение, будто разум подобен компьютеру и наоборот, «на несколько десятилетий заразило мышление в области компьютерных и когнитивных наук», создав своего рода первородный грех[15]. Это идеология картезианского дуализма в искусственном интеллекте: где ИИ понимается узко, как развоплощенный интеллект, отстраненный от любого отношения к материальному миру.
Давайте зададим простой вопрос: «Что такое искусственный интеллект?» Если вы спросите кого-нибудь на улице, он может упомянуть Siri или Apple, облачный сервис Amazon, автомобили
Weizenbaum, Computer Power and Human Reason, 202–3.
Greenberger, Management and the Computer of the Future, 315.
Dreyfus, Alchemy and Artificial Intelligence.
Dreyfus, What Computers Can’t Do.
Ullman, Life in Code, 136–37.
